Тина Орская - Измени судьбу. Расследования экстрасенсов

Классификация по возрасту, способу совершения преступления не оправдывала себя, потому что не удалось создать удобные для пользования разделы. Фотографии тоже мало помогали в работе: при наличии 80 000 фотографий было нелегко сличить вновь арестованных с фотографиями ранее судимых. В отдельных важных случаях инспектора и писари целыми днями рылись в этих фотографиях, чтобы разыскать одного-единственного преступника, имевшего ранее судимость.

Впервые наука приходит в уголовную полицию, но не находит поддержки.

В июле 1879 года Бертильона осенила идея измерять части тела всех взрослых преступников. В 1860 году директор тюрьмы Луван Стивенс, ссылаясь на учение Кетле, предлагал подобное. При этом он рекомендовал производить следующие измерения: объем головы, длину ушей, длину стопы, рост и объем груди. Бертильон написал доклад префекту полиции Парижа, но не получил ответа. Ему разрешили заниматься измерениями. 1 октября он послал второй доклад, где отмечал, ссылаясь на закон Кетле, что размеры костей взрослого человека всю жизнь остаются неизменными.

Он утверждал: если вероятность совпадения роста людей представляет собой соотношение 4:1, то плюс еще одно измерение, например длина тела до пояса, уменьшают вероятность совпадения до 16:1. Если же сделать 11 измерений и зафиксировать их в картотеке уголовника, то по исчислению вероятности шанс найти еще одного уголовника с такими же данными составит 4191304 к одному. Поскольку сам Бертильон не смог донести до префекта свои идеи, то их пытался донести его отец, доктор Луи Адольф Бертильон. Но он не мог предполагать, что в это же время на другом краю земли еще два человека пытались разрешить ту же проблему.

Настало утро рождения научной криминалистики.

Вильям Хершель, служащий британской администрации, писал письмо генеральному инспектору тюрем Бенгалии 5 августа 1887 года.

В письме говорилось о новом методе идентификации личности. Она заключается в отпечатках указательного и среднего пальцев правой руки с использованием обычной штемпельной краски.

За 19 лет исследований он пришел к выводу, что рисунок линий на пальцах не меняется ни через 5, ни через 10, ни через 19 лет. Человек мог постареть, его лицо, фигура могли измениться из-за старости и болезни, но рисунок кончиков пальцев оставался неизменным. Это был личный неизменный знак человека, по которому его всегда можно было узнать, даже после смерти, даже если ничего от него не осталось, кроме кусочка кожи с пальцев.

На протяжении последних 25 лет я постоянно сталкивалась со случаями в жизни, которые не поддавались разгадке или объяснению обычным путем. Этим же страдали и некоторые преступления. Следователь понимает, что преступник вот он, сидит перед ним, а зацепить нечем: нет вещественных доказательств. В таких случаях, чтобы собрать доказательную базу или навести на след в совсем уж безнадежных вариантах, приглашались так называемые психодетективы. Кто это? Объясняю. Это люди со сверхчувствительной восприимчивостью. Назвать их экстрасенсами нельзя. И вот почему.

Некоторые из них вообще не подозревают, что обладают чем-то особенным. Некоторые были целителями, но никогда не пробовали свои силы в этом жанре. За все это время я проверила, предлагая поработать со мной, около 200 таких людей с именем и без из разных стран мира. Результат: я нашла не более десяти человек, способных работать по этим программам.

Во время различных интервью мне часто задают вопрос: «Если человек – экстрасенс, почему он не может раскрывать преступления?» Эта мысль часто мелькает и в средствах массовой информации. Ответ прост. Возьмем врачей. Человек получает медицинское образование, но он не может и оперировать и быть хорошим глазным врачом. У каждого врача существует своя специализация. Один хирург, другой офтальмолог и так далее. Так же и в экстрасенсорике. Одни могут только диагностировать, другие лечить, третьи искать преступников. Вот об этих третьих и пойдет речь в этой книге. Люди эти очень тонкие по своей душевной структуре, и от отношения к ним порой зависит и результат расследования. Сейчас уже не секрет, что во многих запутанных случаях к расследованию привлекаются сенситивы, а много лет назад отношение к ним было, мягко говоря, пренебрежительным. Мою группу эта стезя миновала, хотя через много лет я сталкивалась в прессе с тем, что в тот момент на нас смотрели как на цирк, и только полученный результат менял это отношение.