Александр Бухтояров - Психоэкология реальности. Русское бардо (СИ)

Для истинного учителя из народа нет ничего более ценного, нежели духовная, нравственная, религиозная традиция этого народа. Ориентируясь по своим героям и святым, как по светочу, человек определяет своё собственное место. Так, из первобытной толпы формируются нация и народ. И, наоборот, утрата способности к такому самоопределению на 100 % гарантирует распад нации, превращение народа в толпу. Об этом процессе хорошо сказал в одном из своих последних стихотворений Булат Окуджава: "И кажется, что русских больше нету, а вместо них — толпа".

Однако у конкретной личности в этом случае ещё есть возможность выживания — это вера в Бога. Если кто-то задастся целью окончательно стереть какой-либо народ с лица Земли, он должен либо уничтожить его религию, либо перевести его в новую веру, либо раздробить систему верований на тысячи так называемых религиозных групп, по своей сущности — сект. Похоже, что с Россией поступают именно так.

И здесь нужно ещё раз чётко определиться. Определиться в соотношении психоэкологии и религии. Психоэкология и маги, поддерживающие её, никогда и ни при каких обстоятельствах не могут выступать против религии. Ибо тогда они нарушают основы этой самой экологии. Психоэколог не суёт свой нос в духовные процессы внутри конфессии. Он сам — такой же прихожанин, как и все. Он действует этажом ниже.

Совсем другое дело, когда речь идёт о внешнем, межконфессиональном, межрелигиозно-групповом взаимодействии на информационно-психологическом и организационном уровнях, когда речь идёт о попытках уничтожения и охаивания всего святого, когда духовному интересу человека не дают проявиться, глуша его на психологическом уровне. Здесь мы вступаем в невидимое сражение и поэтому должны знать основы современной психозащиты.

НЕ ЗНАЯ БРОДУ — НЕ СУЙСЯ В ВОДУ

В 1985 году, благополучно покинув кабину "Бекфайра", я с новой силой занялся экстремальной психологией. Исследования вели в психическое неосознаваемое. Необходимость изучить большой массив литературы привела к необходимости овладеть иным способом чтения. Но это в свою очередь требовало устранения стереотипа старого способа чтения, сложившегося опять-таки на неосознаваемом уровне. Все пути ведут в Рим, а вся психология, так или иначе, ведёт в глубины Неосознаваемого. Задача любого хорошего психолога состоит в том, чтобы узнать, "что у человека на душе", и потом что-то в этой душе изменить к лучшему.

Для того, чтобы выработать новые подходы к чтению, нужно было решить следующие задачи:

1) войти в такое состояние сознания, при котором открывается доступ в структуры неосознаваемого;

2) искусственно сформировать новый стереотип чтения на этом неосознаваемом в обычном состоянии уровне;

3) заложить этот новый стереотип в структуру неосознаваемого, оставив ключ для произвольного выбора стереотипа.

Побочный результат этих работ оказался куда важнее прямого. Как-то раз я ввёл группу обучавшихся технике быстрого чтения в особое суггестивное состояние, где они в воображаемой пещере читали воображаемую древнюю книгу, формируя при этом новый стереотип чтения.

Каково же было моё удивление, когда один из слушателей после выхода из состояния заявил о том, что он читал и подробно изложил содержание прочитанного, несмотря на то, что представшая перед ним книга была написана на древнем языке неведомым алфавитом.

Времена были советские, я был бесквартирным и потому тихо замял этот факт, продолжив работу только с очень узким кругом друзей, за которых был уверен, что не "настучат".

Позже, проводя куда более сложные эксперименты, я многократно убеждался, что, проникая в неосознаваемые сферы, часто попадаешь совсем не туда, куда поначалу рассчитывал попасть. Требовался способ ориентировки в неосознаваемом. Но — обо всём по порядку.

Работа с новой технологией чтения дала много интересного, и я изложу это отдельной главой. Здесь же замечу, что подача информации в виде текста в книге — весьма несовершенная и устаревшая форма.

Существует возможность эту несовершенную форму считывать весьма совершенным способом. Однако, информация о моих изысканиях просочилась "куда надо", и вскоре ко мне подошёл абсолютно здоровый советский полковник и предложил поучаствовать в абсолютно сумасшедших экспериментах. Состояли они в следующем. Предъявлялась фотокарточка корабля или подводной лодки и задавался вопрос: где он сейчас находится?