Элифас Леви - История магии

На захламленном чердаке находился бородатый мужчина величественной наружности, носящий поверх своей одежды рваный женский плащ, вследствие чего он выглядел бедным дервишем. Его окружало несколько человек, таких же бородатых и экстатических как и он сам, кроме того, там была женщина с застывшим лицом, она выглядела как сомнамбула в трансе. Манеры пророка показались резкими, но все же привлекательными. У него были глаза галлюцинизирующего и впечатляющий дар красноречия. Говорил он с пафосом, возбуждаясь до такой степени, что на губах показывалась пена. Про аббата Ламенне однажды сказали: "Девяностотрехлетний старик, переполненный своими восточными размышлениями". Смысл этой фразы более применим к Мапа и его мистицизму, как это будет видно из фрагмента одного из его лирических излияний.

"Грех был для человека неизбежен: его судьбой предопределялось быть орудием собственной перестройки, чтобы величие и могущество Бога могло проявиться в величии и могуществе человеческого труда, проходя через его последовательные фазы света и тьмы. Но первобытное единство было нарушено Падением. Страдания вошли в мир в облике змия, и Древо Жизни стало Древом Смерти. Когда это случилось, Бог сказал женщине: "В муках будешь рождать детей своих", — и добавил: "Ты должна сокрушить главу Змия". И первым рабом была женщина, она приняла свою божественную миссию, и начались муки родов. С первого часа Падения на человека была возложена великая и страшная задача инициации. Поэтому все условия инициации равно священны в глазах Бога. Их Альфа — это наша общая Мать Ева, а Омега — свобода, тоже объединяющая нас мать.

Я увидел огромный корабль с гигантской мачтой и наблюдательным пунктом на ее верхушке. Одна сторона корабля смотрела на Запад, другая на Восток. На западной стороне виднелись покрытые облаками вершины трех гор, основания которых уходили в бушующее море. На склонах гор были написаны их имена — Голгофа, св. Иоанн, св. Елена. На середине мачты с западной стороны находился пятиконечный крест, на котором умирала женщина. Вокруг ее головы было написано: Франция, 18 июня 1815 года, Страстная Пятница. Пять концов креста представляли пять частей света, женская голова указывала на Европу и была окружена тучами. Но с восточной стороны корабля было светло; и корабль причалил к пристани божьего града, под триумфальной аркой в сиянии солнечных лучей. Здесь женщина явилась вновь, преображенная и торжествующая. Она откатила могильный камень с надписью «Реставрация», 29 июля 1830 года, Пасха".

Очевидно, Мала был последователем Катрин Тео и Дома Герля, и еще — такова странная симпатия между глупцами — однажды он конфиденциально сказал нам, что он Людовик XVII, вернувшийся на землю ради дела возрождения, а женщина, с которой он разделял жизнь, Мария-Антуанетта Французская. Он объяснил далее, что его революционные теории были последним словом мятежных претензий Каина, предназначенных для того, чтобы обеспечить, в силу роковой реакции, победу Авеля. Мы посетили Мапа, чтобы посмеяться над его экстравагантностями, но он захватил наше воображение своим красноречием. После посещения Ганно — таково было истинное имя Мапа — мы загорелись мыслью о том, что было бы великим делом сообщить миру последнее слово революции и запечатлеть бездну анархии, подобно Курцию, поместив себя в нее. Наша студенческая экстравагантность породила "Евангелие от Народа" и "Библию Свободы", глупости, за которые Эскиро и его друзья заплатили слишком дорого. Опасность подобных выходок очень велика; они затягивают: никто не может безнаказанно приблизиться к краю пропасти сумасшествия.

Инцидент, о котором мы расскажем далее, имел другие, более роковые последствия. Среди учеников Мала был нервный и изящный юноша Собрие. Он совершенно потерял голову и считал, что ему судьбой предопределено спасти мир, провоцированием высшего кризиса всеобщей революции. Близился 1848 год. Волнения вызвали некоторые изменения в правительстве, эпизод, казалось, закончился. Париж пребывал в атмосфере удовлетворенности, бульвары были иллюминированы. Внезапно на улицах квартала Сен-Мартет появился юноша. Впереди него шли два араба, один из них нес факел, другой отбивал такт руками. Собралась огромная толпа. Юноша произнес речь. Слова ее были несвязны и зажигательны, он призывал идти к бульвару Капуцинов и объявить правительство волею народа. Одержимый повторял свою речь на каждом перекрестке и оказался во главе гигантской процессии, с пистолетами в обеих руках; впереди него несли факел и барабан. Завсегдатаи бульваров присоединились из простого любопытства. Юноша и арабы скрылись, но перед отелем Капуцинов в толпу был сделан пистолетный выстрел. Этот выстрел был сделан глупцом, но он вызвал революцию.