Фрэнсис Кинг: Мегатерион. Зверь 666.

Вечером 18 ноября 1899 года двадцатитрехлетний поэт по имени Алистер Кроули пребывал в нетерпеливом ожидании в приемной лондонского Масонского храма, находившегося в Марк Мейсонс Холле, на Грейт Квин Стрит. Он был убежден, что ему вот‑вот откроются окончательные тайны жизни и смерти.

На нем была доходившая до лодыжек черная мантия, глаза были завязаны, а вокруг пояса обвивалась тройным кольцом веревка. Рядом с поэтом, держа правой рукой концы обязательной связующей веревки, находился другой человек, который должен был стать его проводником во время намечающейся церемонии. Проводник был наряжен более импозантно, чем Кроули. Он также носил черную мантию, но поверх нее ниспадал волнами белый плащ с красным крестом на левой груди. Вокруг шеи была обвязана широкая тесьма белой орденской ленты, с которой свисал большой крестообразный значок‑символ, а в левой руке проводник держал скипетр из красного золота, увенчанный миниатюрной епископальной митрой резной работы.

С сильным порывом горячего, отяжелевшего от ладана воздуха, двери, у которых стояли двое мужчин, распахнулись изнутри, и Кроули с завязанными глазами провели через порог. Он чувствовал, как его окропили водой, его нос морщился от вяжущего острого запаха тлеющих благовоний, когда вокруг его головы махали кадилом, и тут он услышал голос, обращенный к нему: «Дитя Земли, к чему стремишься ты, вступив в наш священный чертог?» Проводник Кроули ответствовал от его имени: «Моя душа блуждает во тьме и ищет света скрытого знания, и я верю, что в этом Ордене знание такого света может быть обретено».

Кроули, все еще с завязанными глазами, был проведен вперед и поставлен на колени перед алтарем кубической формы, на котором лежали красный крест и белый треугольник, его правую руку поместили на треугольник. Затем, под суфлирование своего проводника, он дал клятву, что:

…будет хранить в тайне этот Орден, его название, имена его членов и практики, которые происходят на его собраниях…

…не позволит себе быть загипнотизированным, подвергнутым месмеризации или доведенным до такого состояния пассивности, в котором любая непосвященная персона или сила может привести к потере контроля над моими мыслями, словами и поступками.

…станет упорно добиваться с мужеством и решительностью трудов Божественной Науки, как я добивался с мужеством и решительностью прохождения через эту церемонию, которая есть их образ и подобие, и я не унижу достоинство моего мистического знания служением злой магии, попытавшись применить ее в любое время или поддавшись какому‑либо искушению.

Клятва оканчивалась заверением, что если «я нарушу мое магическое обязательство, я покорюсь, по моему собственному согласию, смертоносному и враждебному потоку воли, приведенному в действие Тайными Главами этого Ордена, благодаря которому я могу пасть замертво и быть парализованным без применения видимого глазу оружия, будто сраженный вспышкой молнии».

Затем Кроули обвели вокруг храма, «очистили водой и освятили огнем» — другими словами, подвергли дальнейшему окроплению и окуриванию — и воззвали к «Господу Вселенной», продекламировав над ним следующее: «дитя Земли, долго тебе пришлось пробыть во тьме, покинь ночь и встречай день!». С этими словами повязку сняли с его глаз, и он наконец‑то смог разглядеть свое окружение.

Он стоял перед трио облаченных в мантии магов, двое из которых держали жезлы, а третий — меч над его головой. Перед ним находился алтарь, на котором, кроме ранее упомянутых креста и треугольника, были хлеб, соль, вино, оттененная красная лампа и чаша с сухими розовыми лепестками. С другой стороны алтаря виднелись две колонны, белая и черная, за ними находилось возвышение, на котором сидели три неподвижные фигуры, одна облаченная в желтое, другая — в ярко‑голубое, а третья — в алое, цвета пламени. Троица, окружавшая Кроули, обратилась к нему в унисон: «Мы принимаем тебя в Золотую Зарю».

Оставшаяся часть церемонии стала чем‑то вроде анти‑климакса. Кроули был посвящен в тайную ступень, ему были сообщены секретные знаки, рукопожатие и слово в градусе неофита в Ордене Золотой Зари — такие же банальные, как эквиваленты «таинств» других оккультных обществ — и он получил объяснение символов, используемых в инициации, через которую только что прошел. Ему было сказано, например, что белый треугольник на алтаре являлся образом «того Триединого Света, который вошел во тьму и сформировал этот мир из мрака», тогда как алтарь сам по себе был символом «видимой природы, скрывающей внутри себя таинства и загадки всех измерений».