Паскаль Перро - Ангелы - наши хранители

Восемь Серафимов: Веуан, Жильель, Ситаель, Элемиан, Махасия, Лелаель, Акхаия и Кахетель. Их начальником является Метатрон

Восемь Херувимов. Азиель, Аладиа, Лаувиа, Ахайа, Иезаель, Мебаель, Ариель и Акамиа. Они находятся под бдительным оком Архангела Азиеля.

Бинаель — это Архангел, управляющий категорией Престолов , куда входят: Лаувиа, Калиель, Леувиа, Пахалиа, Нелкхаель, Йеиаель, Мелахель и Айуиа.

Господства группируются вокруг Архангела Хезедиеля. Их имена: Нитх-Аия, Ахайа, Иерафель, Сехеиа, Рейиель, Омаель, Йекабель и Васариа.

Власти , руководимые Архангелом Камаелем, называются: Йехуиа, Лехахиа, Чавакхиа, Менадель, Аниель, Аамиа, Рехаель и Йеиазель.

Силы объединяются под властью Архангела Рафаеля: Хахахель, Микхаель, Веулиа, Селахиа, Ариель, Азалиа, Михаель.

Начала находятся под эгидой Архангела Ханиеля: Вехуель, Даниель, Ахасиа, Имамиа, Нанаель, Нитхаель, Мебахиа и Поель.

Любопытно, что Архангелами управляет тоже Архангел: Михаель, победитель дракона. В эту категорию входят: Немамиа, Йеиаиель, Харахель, Митзраель, Умабель, Иях-Хель, Анауель и Мехиель. К ним, разумеется, относится и их «руководитель» Архангел Михиель.

Наконец, категория Ангелов , руководимых Архангелом Габриелем: Дамабиа, Манакель, Ейаель, Абухиа, Рошель, Джамабиа, Аиаиель и Мумиа.

Далее мы рассмотрим характеристики каждой из этих сущностей и связываемые с ними даты. Между тем данный перечень вызывает массу вопросов. И первый из них далеко не самый простой, если исключить вытекающие из него практические следствия, — обоснованность того или иного числа, что, как нам кажется, мало совместимо с непомерностью возлагаемой на них задачи. Семидесяти двух Ангелов, даже если добавить к ним девять начальников, явно недостаточно для того, чтобы успешно заниматься более чем шестимиллиардным человечеством!

На этот своеобразный парадокс весьма странным образом отвечает ангеловед Хэзиел, что отнюдь не лишает его теорию доли правдоподобия: «Каждый из Ангелов-хранителей, — утверждает он в книге «Общение с Ангелом-хранителем», — может раздваиваться до бесконечности, сохраняя при этом одну и ту же личность и одно и то же волеизъявление». Надо признаться, что тезис о вездесущности Ангелов представляется соблазнительным и уместным. К тому же Ангелы, не ограниченные нашими временными рамками, способны влиять на наше настоящее, находясь при этом в нашем будущем или прошлом. Иначе говоря, существует неограниченное количество возможностей «наверстать упущенное». Между тем эта теория входит в противоречие с некоторыми моментами, которые нам предстоит обсудить. В первую очередь это касается вездесущности, или возможности находиться в одно и то же мгновение во множестве разных мест, что присуще одному лишь Богу.

Мотив этого противоречия очень прост: для чего созидательной энергии источника Вселенной испытывать необходимость в сотворении таких существ, если это не вызвано абсолютной необходимостью?

Итак, перед нами некое подобие философского и метафизического тупика.

Если Ангелы обладают той же властью, что Создатель, то либо они бесполезны, либо Сам Создатель становится бесполезен. Наделение Ангелов вездесущностью неизбежно спровоцировало бы мятеж среди этих существ, который фатально закончился бы восстанием против того, кто их породил. История самого красивого из Ангелов, Люцифера, просвещает нас на этот счет, демонстрируя последствия того, что может произойти, если в избытке одарить Ангела определенными качествами. Если представлять Бога как энергию, обладающую или не обладающую сознанием (по крайней мере в человеческом понимании), становится очевидным, что, распространяясь посредством собственной созидательной деятельности, она теряет часть своей действенной силы в том смысле, что все существующее неизбежно стремится к имманентности. А объединиться вновь, исключая предположения, не выходящие из границ возможного (ученые, например, считают, что Вселенная входит в фазу сжатия, которая может закончиться возвратом в лоно изначальной энергии), становится в высшей степени сложным, особенно если целью является лишь изменение хода нашей повседневной жизни, а не судьба мира в целом.