Александра Давид-Неэль - Посвящения и посвященные в Тибете

Перейдем к следующим словам этой формулы. «Мани падме» означает буквально «драгоценность в лотосе». Здесь мы, по-видимому, обнаруживаем значение, которое выглядит чисто умозрительным, и в обычной тибетской интерпретации им не дается никакого объяснения, каким бы ни было буквальное значение, большинство верующих совершенно не знают его. Они верят в то, что механическое повторение «Ом мани падме хум!» обеспечит им счастливое перерождение в Нуб Девачен, Западном раю высшего блаженства.

Некоторые более сведущие верующие узнают, что шесть слогов формулы относятся к шести классам живых существ и к мистических цветам:

Ом – белый – боги;

Ма – синий – полубоги [67];

Ни – желтый – люди;

Пад – зеленый – животные;

Ме – красный – не-люди [68];

Хум – черный – обитатели чистилища.

Существуют различные мнения насчет эффекта повторения этих шести слогов. Одни говорят, что их повторение помогает перевоплотиться в Западном раю – Нуб Девачене. Другие считают это бессмысленным. «Богам, – возражают они, – нет нужды стремиться в рай, они уже и так обитают в той или иной счастливой обители».

Что касается стремления избежать попадания в Нуб Девачен, то это также лишено смысла. Буддийское учение ясно говорит о том, что жизнь преходяща во всех мирах, и смерть – неизбежный конец для любых родившихся существ.

Некоторые видят эффекты шести слогов в ином свете. Они утверждают, что посредством повторения «Ом мани падме хум!» человек отнюдь не освобождает существ шести видов от круговорота перерождений; скорее тот, кто повторяет эту формулу, избавляет себя от воплощений в том или ином из этих миров.

Многие набожные тибетцы обоих полов довольствуются только повторением священной формулы, будучи убеждены в том, что она сама по себе произведет нужный эффект – разумеется, после получения соответствующего посвящения, которое обеспечивает исполнение желаемого.

Тем не менее относительно этого мистического процесса есть некоторые пояснения. Так, «Ом мани падме хум!» используется в качестве опоры для медитации, которую можно описать примерно следующим образом:

Шесть видов существ медитирующий отождествляет с соответствующими слогами, которые он представляет расположенными на фоне вышеупомянутых цветов. Эти слоги образуют бесконечную цепь, которая, поддерживаемая дыханием, пронизывает все тело, «входя» в него через одну ноздрю и «выходя» через другую. Соразмерно тому, как концентрация становится все более совершенной, эта цепь, как мысленно замечает медитирующий, удлиняется. Мистические слоги далеко выходят из тела вместе с выдохом и снова поглощаются со вдохом. Однако цепь при этом никогда не разрывается – она растягивается, как резиновый шнур, оставаясь все время связанной с медитирующим.

Кроме того, постепенно трансформируется форма тибетских букв этих слогов, и тот, кто «обретает плод» данной практики, воспринимает шесть слогов как шесть сфер, в которых возникают, развиваются, наслаждаются, страдают и умирают бесчисленные существа шести видов.

Таким образом, ясно видно, что шесть миров и их обитатели являются не более чем субъективным творением разума, который порождает их и в который они вновь погружаются.

В последующем описании дыхательных упражнений можно заметить, что некоторые из них включают в себя задержку дыхания на вдохе, а другие – непопадание воздуха в тело [69]сразу после выдоха, что условно называется «пребыванием пустым».

В медитации на «Ом мани падме хум!», когда шесть слогов испускаются вместе с выдохом, практикующий представляет себе рождение шести видов существ, которое длится столь же, сколько дыхание «остается вне тела». Последующий вдох возвращает всю фантасмагорию вселенной в медитирующего. Она поглощается им и остается в нем столь же долго, насколько он задерживает дыхание.

Посредством этой практики продвинутые мистики достигают транса, в котором буквы формулы, существа, которые они символизируют, и все к ним относящееся растворяется в том, что за отсутствием лучшего термина буддисты махаяны называют Пустотой.

Затем, достигнув этого видения и непосредственного осознания Пустоты, они освобождаются от иллюзии того мира, каким мы его себе представляем, и, соответственно, вырываются из цепи перерождений, происходящей из этой иллюзии.

Отметим сходство этой теории с распространенной в Индии концепцией «дней и ночей» Брахмы, то есть чередующихся периодов его активности и сна, которые в индийской космогонии называются также «дыханием» Брахмы. Согласно этому учению, Вселенная возникает в тот момент, когда Брахма выдыхает, и возвращается в него, когда он вдыхает.