Алекс Гонсалес - Бессмертие. Как его достичь и как избежать

С понятием сингулярности часто связывают идею о невозможности предсказать, что будет после нее. То есть постчеловеческий мир, который в результате появится, может оказаться столь чуждым для нынешних людей, что сейчас о нем ничего нельзя сказать определенно. Единственное, на что можно уповать, — это на неизменность фундаментальных законов природы. Но даже тут допускается существование еще не открытых областей (в основном в квантовой физике) или не до конца понятых следствий из известных законов (путешествия через пространственные червоточины, создание «вселенных-младенцев», путешествия во времени и т. п.), с помощью которых мы с вами, став постлюдьми, сможем делать то, что сейчас принято считать физически невозможным.

То, что в некий момент непредсказуемо, может стать предсказуемым по мере приближения к событию. Человек, живший в пятидесятые годы двадцатого века, мог предвидеть сегодняшний мир в больших деталях, чем человек эпохи Возрождения, который, в свою очередь, мог предвидеть гораздо больше, чем какой-нибудь дикарь из каменного века. Поскольку горизонт предсказуемости отступает по мере нашего движения вперед во времени, мы верим, что полного прыжка в неизвестность не будет никогда. На каждом этапе мы можем предвидеть многое из того, что должно произойти на следующем шаге, хотя конечный результат мог быть полностью скрыт от нас, когда мы смотрели с начальной точки.

Председатель сделал небольшую паузу. И тут профессор Ч., который, спустившись со сцены после вынесения ему предупреждения, все это время стоял у колонны и молча жевал свою роскошную бороду, испепеляя говорившего взглядом, неожиданно решил высказать свое мнение.

— Но предвидеть — не значит иметь возможность предотвратить! Падая с крыши, мы легко можем предвидеть будущее — облегчит ли нам это предвиденье последние секунды жизни? Сейчас человечество уже занесло ногу для шага. Мы предотвратили гибель в топке ядерной войны, а теперь готовимся прыгнуть в сингулярность... Идиоты!

Председатель невозмутимо продолжил:

— Участники трансгуманистического движения сильно расходятся в оценке вероятности сценария Винджа. Но практически все согласны с тем, что если сингулярность наступит, то произойдет это, скорее всего, в течение ближайших десятилетий.

А теперь я отвечу на выпад уважаемого профессора Ч. Вопрос предсказуемости важен, поскольку, не имея возможности предсказать хотя бы некоторые последствия наших действий, нет никакого смысла в том, чтобы пытаться двигаться дальше. И лучше всего, если предсказание опирается на опытные данные. Именно в этом и состоит суть антарктического эксперимента. В масштабах замкнутой цивилизации Новой Швабии, которая, как вы знаете, значительно опережает в своем развитии общепланетарную цивилизацию, посмотреть, что произойдет в момент сингулярности и после. Наши немецкие братья со свойственным им мужеством кладут свои жизни на алтарь научно-технического прогресса. Сейчас их общество по уровню технологии вплотную подошло к сингулярности, и мы надеемся, что очень скоро на планете возникнет постчеловечество в миниатюре! С другой стороны, если что-то пойдет не так, у нас остается возможность серией ядерных ударов уничтожить Новую Швабию, что почти не затронет остальное человечество.

Но профессора Ч. не так-то легко было убедить.

— Новая Швабия! Так вот в чем истинный смысл этой смехотворной затеи с Иммортией! Понимаете ли вы, с каким огнем играете? Ваш чудесный эксперимент приведет либо к реальному появлению на планете расы господ в виде потомков фашистских недобитков, прячущихся уже шестьдесят лет подо льдом, либо к всемирному потопу в результате ядерного лета в Антарктике!

Реакция председателя оказалась крайне жесткой.

— Профессор Ч.! Делаю вам последнее предупреждение и прошу покинуть заседание. Ваши выходки мешают присутствующим осознать торжественность происходящего! И еще. На всякий случай напоминаю: вы давали подписку о неразглашении тайны. Со всеми вытекающими последствиями.

Профессор Ч., зарычав от ярости, сорвал с себя серый колпак и, скомкав, швырнул его в лицо председателя. Затем развернулся и быстрыми шагами покинул зал, не проронив больше ни слова. А председатель продолжил:

— Теперь, когда инцидент исчерпан, и в зале, я очень надеюсь, остались только единомышленники, предлагаю завершить первую часть заседания торжественным построением. Итак, пусть каждый займет место в своей десятке!