Эжен Канселье: Алхимия

Пафферы же не могли и того. Чаще всего Философский Камень доставался им случайно. Как правило, от истинного посвящённого, предпочитавшего хранить инкогнито. Пафферы избирались алхимиками для публичной демонстрации свойств «камня-не-камня». А именно так зачастую называлось это чудо в трудах великих алхимиков прошлого. Пафферы устраивали своего рода «рекламную кампанию», шумную, скандальную. Такова человеческая природа. В определённый момент им начинало казаться, что они на вершине величия. И тогда они объявляли, что знают секрет приготовления не только золота, но и самого Философского Камня. Имена этих персонажей хорошо известны истории: Эдвард Келли, Джон Ди, Михаил Сендивогий. Хотя в известном оккультно-мистическом романе Майринка «Ангел Западного окна» Джону Ди, якобы, и удаётся «посмертно» реализоваться как истинному адепту алхимии, а про Сендивогия поговоривают, что он в конце концов получил-таки Философский Камень, однако здесь больше романтического вымысла, нежели простой и удручающей правды.

Полная противоположность и тем, и другим — те, кто полагают алхимию наукой «духовной». Уже само сочетание звучит довольно-таки юмористически. Наподобие заявлений о том, что, дескать, «гармония интеллигентности открылась во времена перестройки, когда все поняли, что есть инопланетяне и Бог». На самом же деле во второй половине XIX века открылись как больной гнойный нарыв вот такие вот «духовные» господа. Наблюдались они и раньше, но не в таких количествах. Причиной тому — «научно-технический прогресс», открывший доступ к таким силам, чья эзотерическая сущность подавляющему большинству невнятна. А следовательно, это большинство легко может стать и становится добычей ариманических сил. С одной стороны, технические достижения приравниваются к чудесам магии (Папюс). С другой стороны, чрезвычайно тонкие, не вполне «материальные», но и не вполне «спиритуальные» субстраты списываются на счёт «духовности» (Идрис Шах). Названный деятель объявил себя суфийским посвящённым и строчит из года в год книжки на тему мусульманского и «околомусульманского» эзотеризма, где, в частности, утверждается, что алхимия не более чем аллегория внутреннего пути человека. В подтверждение приводится суфийская притча: умирающий отец сообщил детям, что в наследство ему оставить нечего, однако на поле закопан клад. Сыновья перерыли всё, но клада так и не нашли. Тогда, в отчаянии, они решили поле засеять. Год выдался урожайный и они выручили на продаже зерна много денег. Вывод, должно быть, отсюда такой: Философского Камня нет, но вы поищите всё-таки, авось «духовнее» станете, на худой конец — деньги появятся. И даже осторожные исследователи эзотеризма не заметили подмены. Впрочем, незадолго до смерти, Юрий Стефанов [2] Французский оригинал книги, перевод которой вы сейчас держите в руках, был взят из его библиотеки. *, блестящий переводчик и автор целого ряда предисловий к книгам, выпущенным нашим издательством, позвонил к автору этих строк и довольно-таки весело сообщил: «А вы знаете? Идрис Шах никакой ни суфий оказался». — «Как так? Кто же он?» — «Как и Лобсанг Рампа — английский писатель». Вот так вот.

И всё же изо всех священных наук алхимия, может быть, единственная, в силу своей сложности и закрытости, оказалась наименее захватанной пошлым филистёрским любопытством, сохранила особое целомудрие, знакомое святым и адептам.

Кто они, эти адепты? Те, кто знали, что «молчание — золото». Великие неизвестные или отмеченные славой людской, все они начинали свой путь с клятвы: «молчать, скрываться и таить». Многие поплатились за это не только головой, но и переломанными костями, содранной заживо кожей, порваными на дыбе сухожилиями. Но они знали: то, что ждёт их в случае разглашения великой тайны — намного хуже. Они скорее предпочитали принять мученическую (именно мученическую, а не просто «мучительную»!) смерть, нежели сообщить корыстолюбивым князьям секрет приготовления Философского Камня, без которого невозможна быстрая трансформация [3] Е. Головин, современный исследователь алхимии, настаивает на том, что в данном случае адекватнее именно этот термин, нежели более привычное «трансмутация». в золото других основных металлов.

Сквозь все времена и народы проходят эти цепочки посвящённых, где каждый становился сначала учеником, а затем учителем. Средневековые мастера именовали алхимию Королевским Искусством. Но правильнее было бы именовать её Искусством Царским. Ведь алхимическая символика восходит к тем временам, когда никаких каролингов (от имени этой династии происходит слово «король») ещё и в помине не было. Одни говорят, что родина алхимии — Китай. Другие называют Египет, именовавшийся в древности «Кеми». А по-арабски «аль-кеми» как раз и значит «алхимия». Да и легендарный Гермес Трисмегист, которому приписывают первое алхимическое «сочинение» «Изумрудная Скрижаль», вроде бы тоже был египтянином. С версией происхождения алхимии из Египта успешно конкурирует вавилонская версия. Историк религий Мирча Элиаде очень много написал по поводу последней в своей «Азиатской алхимии». Есть и такие, что настаивают на первенстве Греции. И даже такие, что утверждают, будто бы изначально алхимическими знаниями обладали киммерийцы, наши крымские пра-предки. В связи с последним любопытно заметить, что один из решающих моментов алхимического Великого Делания иногда описывался как «киммерийские сумерки».

Читать дальше