Николай Уранов: Огненный Подвиг. часть I

"Около каждого качества, — писал он в этой работе, — есть его майя, которая часто принимается за качество. Так, например, — осторожность и боязливость, сострадание и жаление. При недостаточном опыте работы над собой можно майю принять За действительность. Можно трусить и оправдываться осторожностью; можно скупиться и оправдываться бережливостью; можно раздражаться и оправдываться возмущением духа. Без способности четко разбираться в своих побуждениях можно полететь в бездну, считая себя восходящим."

Родившись за пределами России, Николай Александрович всегда ощущал духовную связь со всей исторической Родиной — Новой Страной Учения. Он остро переживал драматические, а порою трагические моменты ее истории. Когда начиналась Великая Отечественная Война, он пишет стихи, полные непоколебимой веры в победу советского народа, в славное будущее нашей Родины (стихотворение так и называется "Родина"):

В 1944 году произошла встреча Николая Александровича Зубчинского с Лидией Ивановной Прокофьевой, их жизненный пути пересеклись и слились в один. В марте 1945 года они поженились. Николаю Александровичу был в ту пору 31 год, и он уже давно шел по пути Учения, а Лидии Ивановне не исполнилось еще двадцати, и она была начинающей ученицей. Их познакомил Борис Николаевич Абрамов, и он же благословил их брак.

Когда двое гармоничных духовно устремленных людей вступают в брак, это всегда большое счастье и большое эволюционное достижение. Ибо создается и начинает действовать творческая батарея из двух Начал. Плоды такого духовного творчества обычно значительны.

Лидия Ивановна и Николай Александрович прошли по жизни осененные Любовью, помогая и поддерживая друг друга. Мне не приходилось слышать от Николая Александровича слова, вроде "я думаю", "я считаю"; обычно он говорил: мы считаем. И в этом сказывалось глубокое понимание и уважение Закона Сотрудничества Начал.

Счастливые дни после женитьбы были прерваны самым неожиданным и грубым образом: 2 сентября 1945 года (ровно через полгода после свадьбы!) Николай Александрович, по ложному доносу, был арестован, осужден на 15 лет и сослан в сибирские лагеря. Он провел там 11 лет, был освобожден в 1956 году и полностью реабилитирован. Это было время не просто тяжких испытаний, сама жизнь Николая Александровна подвергалась опасности, не один раз стоял он на грани жизни и смерти, и всякий раз чудесным образом приходило спасение.

Но даже в тех условиях не прекращалась работа над Учением. Я видел записную книжку Н.А., куда он делал записи из книги "Сердце". На титульном листе надпись: Сердце, книга по восточной медицине и философии. В то время Николай Александрович работал при лагерной больнице, и видимо, лагерную цензуру такая запись вполне устраивала: заниматься медициной, даже восточной, в больнице не возбранялось. Удивительно содержание записной книжки. Это очень поучительный образец того, как надо работать над Учением. Каждая фраза, каждое слово подвергалось глубочайшему осмыслению.

Первое время после освобождения Николай Александрович и приехавшая к нему Лидия Ивановна продолжали жить в поселке Вихоревка Иркутской области. В 1971 г. они переехали в г. Усть-Каменогорск, осуществив свою давнишнюю мечту быть поближе к Алтаю. Здесь, на берегу реки Ульбы, в Рудном Алтае, они проводили летние месяцы в красивой горной местности, в маленьком домике, принимая приезжавших к ним друзей.

Мне посчастливилось познакомиться с Николаем Александровичем примерно за год до его Ухода. В течение этого времени я несколько раз приезжал и гостил у него и Лидии Ивановны. И теперь, спустя более 12 лет после этих встреч, я храню незабываемое ощущение соприкосновения с человеком большой светлой души. Никакой напыщенности самоявленных "адептов". Простой, очень сердечный, немного суровый человек. Он любил шутку и обладал тонким чувством юмора. Беседы с ним были весьма поучительны, а значение их часто раскрывалось спустя многое время. И конечно неоценимы были и остаются его письма.