Тюдор Парфитт - Потерянный Ковчег Завета

Духам мое присутствие не понравится, объяснял Севиас. Тайны раскрывать нельзя. Есть детали, о которых мне знать не положено.

В ожесточении я подумал: если не раскрою их секретов сейчас, то, вероятнее всего, не раскрою никогда. Сейчас или никогда.

Рядом с хижиной стояли несколько стариков, они нетерпеливо всматривались в ночное небо, надеясь увидеть признаки надвигающегося дождя. Севиас присел рядом со мной и прислонился к стене. Его доброе морщинистое лицо казалось озабоченным. Беспокоил его не только дождь, точнее, отсутствие дождя, хотя это волновало Севиаса не меньше, чем других, — ведь от погоды зависела жизнь его и его семьи. Он волновался из-за меня, поскольку я сильно расстроился, когда меня не допустили к тайнам племени. Я уже говорил ему, что сбор информации не принес ожидаемых результатов.

Подняв голову и умоляюще протянув ко мне руки, Севиас спросил с едва заметным намеком на улыбку:

— Мушави, ты нашел, что искал, пока жил у нас?

Севиас частенько величал меня «Мушави» — уважительное имя, которым лемба пользуются исключительно между собой. Возможно, оно происходит от «Мусави» — это по-арабски означает «идущий за Моисеем (Мусой)». Вероятно, называя меня Мушави, Севиас желал мне польстить, но вопрос его я не понял. Ведь он отлично знал, что тайны племени б о льшей частью остались для меня за семью печатями.

Улыбаясь как можно терпеливее, я сказал:

— Севиас, многих секретов вы мне так и не раскрыли, и ты это хорошо знаешь. А старейшины, не забывай, велели посвятить меня во все.

— Да, — серьезно согласился он, — но я тебе много раз объяснял — что бы ни решили на совете, есть то, о чем нельзя рассказывать непосвященным. Заклинания, молитвы, магические обряды. Многие наши тайны просто нельзя раскрывать. Мы тебе уже говорили. Мой брат, вождь, тоже говорил. И другие говорили. Если ты, Мушави, узнаешь про эти священные вещи, тебя придется убить. Таков закон.

Его морщинистое лицо изображало крайнюю озабоченность.

Севиас — человек добрый. Все месяцы, что я прожил в его краале, он, несмотря на засуху, нестабильную политическую обстановку и в племени, и стране в целом, а также семейные заботы, держался спокойно, доброжелательно и с достоинством. Я вдруг понял — дни, когда я сидел, делая записи, под огромным деревом в краале Севиаса, были самыми счастливыми в моей жизни.

Севиас пошаркал мозолистыми ногами по иссохшей земле.

— А как же ваши священные предметы, — не унимался я, — вещи, которые вы принесли с собой с севера, из Сенны? Мне о них рассказывали, но видеть я так ничего и не видел.

— Да, правда, — подтвердил Севиас. — Мы принесли с собой из Иерусалима священные предметы и из Сенны тоже. Очень важные и священные вещи из Израиля и Сенны.

Сенна — тот самый затерянный город, где, по утверждению лемба, жило их племя после того, как покинуло землю Израиля.

Профессор М. Мазива — духовный лидер племени лемба в Южной Африке — много порассказал мне об этой легенде. Лемба пришли из Сенны, «из-за моря». Где находится Сенна, никто не знает. На пути их лежала Пусела — но никто опять же не знает ни что это такое, ни где находится. Племя пришло в Африку, и здесь они два раза вновь строили Сенну. Такова вкратце история.

— Севиас, — не унимался я, — ты можешь хотя бы сказать, что сталось с вашими священными предметами?

Старик молча смотрел в небо. Наконец он пробормотал:

— Наше племя рассеяно по обширному краю. Ты ведь знаешь — мы нарушили Закон. Мы ели мышей, а это запрещено, и Господь рассеял нас среди народов Африки. И священные предметы тоже рассеяны и спрятаны в разных местах.

— А Нгома? Как ты думаешь, где он может быть?

Нгома — деревянный барабан, в котором хранятся священные реликвии. Через Африку лемба шли за Нгома; его несли жрецы впереди всего племени на плечах. Нгома доставили из Израиля в незапамятные времена. По преданию, Нгома несли впереди в сражениях; кроме того, он провел лемба через весь африканский континент.

По традиции Нгома носили на двух шестах. Шесты продевали через деревянные кольца, приделанные к барабану — по два с каждой стороны. Нгома — реликвия священная, можно даже сказать — божественная. Внутри его хранились культовые предметы. Нгома считался настолько священным, что его не разрешалось ставить на землю. В конце дневного пути его подвешивали к дереву или помещали на специально изготовленную подставку. Прикасаться к Нгома дозволялось лишь потомственным жрецам из рода Буба, которые заботились о Нгома и охраняли его. Каждого, кто до него дотрагивался, — кроме жрецов и царя — поражал священный огонь, исходивший из барабана. Нгома брали в битву, и он приносил победу. Нгома уничтожал противника своих хозяев.