Максимиллиан де Лафайет - На пути к посвящению. Тайная духовная традиция ануннаков

Даже прямолинейная хронология, как стало ясно авторам, может лишь отчасти соответствовать действительности. К примеру, первое наше знакомство с Жерменом Люмьером — шестилетним ребенком — происходит сразу по окончании Второй мировой войны. Мальчик глубоко травмирован смертью любимого отца, ужасами военного времени и не менее жестокими его последствиями. Казалось бы, все просто и ясно. Но как такое возможно, задаются вопросом авторы, если учесть, что имя Жермена Люмьера упоминается еще после Первой мировой войны? Это был очень похожий человек, вы-поднявший очень похожую работу для той же организации, а именно для Peres du Triangle. А как насчет другой истории, которая и вовсе «не укладывается ни в какие рамки», но которую все же нельзя просто отбросить? Речь идет о дворянине с тем же именем, жившем в XVIII веке и практиковавшем алхимию и трансмутацию — совсем как наш Жермен Люмьер. Поначалу мы решили, что эти два человека были его предками, однако наши предположения не подтвердились. Достаточно было изучить его генеалогию — сущий пустяк, когда речь идет о представителе столь знатного семейства, — чтобы понять, что это не так.

Нас знакомят с прекрасной, величавой матерью Жермена — еврейской дамой немецко-французского происхождения, совсем недавно потерявшей мужа, истинного героя войны. Но даже печаль по любимому супругу не в состоянии сломить ее сильную волю. Она с успехом преодолевает те трудности, которые стоят перед нею самой и ее детьми, и не только сохраняет бизнес, оставленный ей в наследство мужем, но и значительно преумножает его богатства. Это добрая, любящая и снисходительная мать, которая обожает своих детей. Тем не менее она позволяет своему шестилетнему сыну отправиться вместе с загадочным наставником-китайцем в такие места, как Бенарес (в разгар летней жары) и Гонконг (в период тайфунов). Эта женщина живет в соответствии с кодексом ануннаки-улемов, занимаясь благотворительностью, помогая обездоленным и придерживаясь принципов строгого вегетарианства — из нежелания отнимать жизнь у других существ. Выходит, она — одна из улемов? А если нет, разве могла она не заметить, что великие Мастера, регулярно посещающие ее дом, заняты обучением ее сына? Сама она не раскрывает секрета, а Жермен чтит ее молчание.

С шести лет Жермен находится в обучении у ануннаки-улемов, и мы следуем за ним по этому необычному пути, пока ему не будет уже хорошо за двадцать: он повзрослел и готов служить человечеству. Жермен учится у загадочного и многоопытного Мастера Ли, у известного учителя великого Шейха Аль-Хусейни, а главное — у экстравагантного жизнелюба-балалаечника и ученого-каббалиста Рабби Мордехая.

Жермен все время в движении: из элегантного Парижа он перебирается в пышный Дамаск, после улиц Бенареса оказывается в подземных городах Ливана, посещает таинственные азиатские острова и арабские базары. По пути он знакомится с учителями, мастерами магических боевых искусств, злыми духами, джиннами, легендарными лингвистами и даже самими ануннаками, не теряя при этом спокойной уверенности в себе, умения всё принимать и ко всему приспосабливаться. Какие-то вещи потрясают его до глубины души, однако он всегда сохраняет самоконтроль, доказывая тем самым, что способен стать одним из ануннаки-улемов, который будет служить человечеству не из уединенного храма или ашрама, но пребывая в гуще событий — работая в миру, а не вне мира. В жизни Жермена не обходится без сомнений, что лишь доказывает его человеческую природу, однако малые и великие моменты просветления в конце концов побуждают его признать свое предназначение.

Мы расстаемся с Жерменом в ту минуту, когда ему поручается первая миссия, однако авторы надеются, что когда-нибудь он позволит им рассказать остальную часть истории, в которой наверняка полно чудес и приключений. Что ж, время покажет…

Это группа лиц, никак не связанных друг с другом в плане происхождения и воспитания, однако черпающих из общего источника эзотерических знаний, полученных, согласно их утверждениям, непосредственно от ануннаков. Невзирая на древность, знания эти рассматриваются как нерелигиозные и не относящиеся к сфере духовного. Напротив, они носят исключительно научный характер, хотя опираются на силу разума, а не на лабораторные исследования. Интеллектуальные способности ануннаки-улемов значительно расширились благодаря открытию Канала.