Татьяна Калистратова - Темная сторона России

Мужики за спиной Михала угрюмо проворчали что-то подтверждающее.

— А теперь встали, ребятки, и пошли тихонечко обратно в дом. Резких движений не делаем, идем тихонечко и не дурим.

— Слушайте, вы что, совсем псих? — поднимаясь, спросил Мишаня. Его колотило, и было видно, как трясутся губы и руки. — Да вы хоть понимаете, что нас искать будут и найдут! Мы же не беспризорники-подростки, которые могут без вести пропасть. У нас командировка заканчивается, и аппаратуры на несколько сот долларов с собой. Не нас, так ее искать будут.

— Будут-будут, да только не найдут. А аппаратуру вашу мы сами отдадим. Скажем, что нашли лагерь разгромленный — то ли мишка порвал, то ли еще какое зверье. Всё в крови и разодранные тела. Вот имущество прибрали и готовы вернуть. Не найдут вас, не надейтесь. До Вознесенского отсюда не девяносто километров, как вы считали, а все сто пятьдесят будет, а с воздуха нашу деревню не видать.

Так, под прицелом берданок, мы, трясясь как осиновые листы, потопали в сторону дома. Хлопнула дверь, грохнул снаружи засов, и мы остались одни в каком-то большом, практически пустом помещении. В углу валялись наши вещи и рюкзаки. Отдельно свалены спальники и коврики для сна. У входа оказалась бадья с водой, а в дальнем конце — пустое ведро за занавеской, тоже понятно для чего.

— Дайте нам хотя бы свечу.

— Ei sa, — раздался из-за двери голос и тут же перевел: — Нельзя.

— Б-б-бля-я-я, — заикаясь, выдавил Юлик. — Эт-тог-го не может б-быт-ть! Скажите мне, что это сон!

— Юлик, это сон, — сказала я. — Тебе полегчало?

— У-и-и-и-и-и-и, — как-то по-бабьи заскулил Юлька, пронзительно и невыносимо. Звук прервался от удара. Это Мишаня вскочил и вмазал Юлику по физиономии.

— Что скулишь как баба? На девчонок посмотри, они скулить должны, а молчат. Тебе-то что плакаться? Это им впору рыдать. Не тебя же на лавке разложат для воспроизводства поголовья. А ты пахать будешь как проклятый да девок по команде трахать! — уже не сдерживаясь, заорал Мишка, а потом как-то резко успокоился и уже мягче сказал: — Юлик, соберись, нам о девчонках надо позаботиться.

Мы с Йолкой впали от этого монолога в прострацию. Ведь верно сказал Мишаня, нам — может прийтись куда неприятнее и тяжелее, чем ребятам. Но даже если откинуть все «прелести» секс-рабства, то остаются еще роды в этой глуши. А тут недолго и коньки отбросить, при местной-то антисанитарии. М-да. Есть над чем задуматься.

Так и сидели мы, запертые в полутемном помещении, тихонько обсуждая свалившуюся на нас проблему, а потом потихоньку начали разбирать свои вещи и, все еще переговариваясь, укладываться спать.

— Ох ты ж, народ, — сипло выдохнул вдруг Никита. — Я, это. Я телефон свой нашел.

Кита колотило, и он, часто дыша, почти задыхаясь, держал на вытянутых руках свой спутниковый мобильник «Моторолу».

— Где, как? — посыпались вопросы. Безумная надежда прострелила всех. Дело в том, что телефон у Киты не простой, а с глобальным покрытием и определением координат на местности. Это означало только одно: что за нами скоро прилетят или приедут — в общем, придут спасатели.

— Да тише вы, а то, не дай бог, эти придурки услышат. Он в спальник вывалился, а когда мы уходили от последнего лагеря, я ж спальник не проверял. Так, — с лихорадочным блеском в глазах, трясущимися руками Рыжий начал нажимать на кнопки, — надо определить координаты и пакетом отправить в службу спасения с сообщением, что нас похитили и заперли в доме. Мишка, встань на стрёме на всякий случай, а вы прикройте меня, чтоб, если кто войдет, не успели увидеть, что мы тут делаем.

Никита возился с телефоном минуты три и наконец откинулся на спальник с довольной физиономией:

— Уфф, всё. Отправил. Сейчас только подтверждения о приеме сообщения дождемся, и — считай, мы дома. — Он тихо рассмеялся.

Звук писклявой сирены входящего сообщения заставил нас подпрыгнуть.

— Рыжий, ты чего, совсем на голову больной? — бешено зашипел, нависая над Китой, Мишка. — Ты что, звук не мог выключить? — Так, прячем от греха подальше игрушку. Он же у тебя водонепроницаемый? Вот и отлично, пойдет плавать.

Мишка выколупнул из пальцев Никиты аппарат и, присев на корточки у кадки с водой, быстро отправил телефон на дно. В тот же момент снаружи загрохотал засов и дверь распахнулась.

Не растерявшись, Мишаня поднял на вошедших глаза и обиженно заявил:

— Вы бы хоть ковшик какой оставили, а то из ладоней пить приходится.

— А ты как псинка лакай, — заржал один из мужиков. И продолжил: — Жрать-то хотите? Вот вам Еленка собрала со стола. Приятного аппетита и спокойной ночи! — Он бросил на пол увесистый узел со снедью. — Тамже свечи и спички. Дом палить начнете — придушу, понятно? — Не дожидаясь ответа, он захлопнул дверь.