Татьяна Калистратова - Темная сторона России

— Пойдемте, завтра еще накупаетесь, перед выходом, а на сегодня достаточно. И так уже по десятку лет скинули.

Вылезая из бассейна, мы чувствовали себя настолько отдохнувшими, будто и не было многомесячной дороги и сумасшедших переходов.

Поужинав, мы устроились поудобнее, и Пола продолжила свой рассказ, заодно и объяснив нам, отчего пещера — вся белая:

— Тогда, так же как и сейчас, преобладающим цветом Полярного континента был белый. Но это было не благодаря снегам и льдам, как в наше время, а оттого, что на этой земле текли белые ручьи, точнее, они такими казались. Помните «молочные реки — кисельные берега»? Сказка, как говорится, ложь, да в ней намек. Эти особенности и привели к тому, что магия Севера, магия осознания и покоя, которыми окружили себя альвы, стала называться белой. Кроме того, белый цвет был и символом Боры, самого почитаемого из богов Арктиды.

Тихим журчанием рассказа Пола нас практически усыпила, и мы заснули как младенцы. А на следующее утро, искупавшись еще раз в чудесной купели, отправились обратно. Дорога наверх показалась гораздо короче, и уже через полчаса мы любовались водами Ловозера и своими палатками.

— Ну, вы идите, а нам дров надо набрать и еще кое-что сделать, — сказали наши провожатые.

— Вот вам на память, держите. — Ворон раскрыл ладонь, на которой россыпью лежали зеленоватые, с красными пятнами камешки. — Кровавик это. — Он ссыпал камни мне в руку. — Саамская кровь, как мы называем. Подарок вам из пещеры. Сами догадаетесь, что с ними делать? — Ворон хитро улыбнулся.

— В ванну бросать? — спросила Ленка.

— Ну, можно и в ванну, но лучше с собой носить всегда. Тогда никакая болячка к вам не пристанет. Ну а носить постоянно не будете, так вспомните, когда приболеть случится.

Пока мы рассматривали и разбирали подаренные камешки, старики тихонько растворились, как и не было их.

— Эх, даже спасибо по-человечески не сказали и не попрощались, — вздохнул Юлик. — Ну что, давайте собираться?

Минут через сорок мы уже отплывали от острова Колдун с его волшебной пещерой, а оглянувшись, увидели, что на горке, где мы поставили сейд, стоят две фигурки и машут нам. Отчего-то стало грустно, и мы долго-долго рассекали воды озера в полном молчании. Очнулись, лишь когда поняли, что время перевалило уже далеко за полдень.

Долго расписывать обратное путешествие не буду, потому как ничего примечательного не происходило, а уж по сравнению с тем, как мы шли, плыли и карабкались до Ловозера, — и подавно. Добравшись до Ревды, мы отправились прямиком в Мурманск, чтоб на пару дней остановиться у друзей, знакомых и у Йолиных родителей. Очень хотелось нормально помыться в душе, отчиститься, постираться. Да и прикупить все, что необходимо в дальнейший путь. Приобретениями стали: новые фонари, горсть различных батареек и аккумуляторов для камер и фотоаппаратов, пара динамофонарей, водка, сахар, специи, штук сто бульонных кубиков, благо тут они были норвежские и финские. Еще купили соль, шоколад, по два килограмма крупы на каждого и пять килограммов барбарисок.

Йолин папа, охотник за грибами и тетеревами, снабдил нас пеммиканом.

Рецепт его знают все походники и охотники. Берется мясной фарш и сушится тонким слоем на противне. Затем растирается в порошок, это — первый из трех основных компонентов пеммикана. Второй компонент — нарезанные и высушенные на противне овощи и специи. Третий компонент — топленое сало (не нутряной жир, а именно подкожное сало). Мясной порошок, овощи и жир тщательно смешиваются в пропорции 4: 2:1. Специи и соль добавляются по вкусу, но в итоге смесь должна получиться довольно-таки соленой и пряной. Последний этап — прессовка. Готовая масса выкладывается на сковороду или противень слоем в 1,5–2 сантиметра, накрывается плоской крышкой и ставится под тяжелый гнет при температуре около 60 градусов на двое суток. Затем снимаем крышку и рубим готовый пласт на кубики, которые заворачиваем в фольгу. Эти штуки можно и жевать на ходу, и бросать в котелок как суповую основу.

Кроме еды, мы запаслись теплыми джемперами с местного рынка, потому как уже не июль и мы все-таки на севере. Джемпер ручной вязки у бабушки — толстый, некрасивый, бесформенный, зато теплый — стоит пятьсот рублей. Шуршастиков, как местные называют черные финские штаны для горнолыжников, закупили по две пары, чтоб было во что переодеваться, если промокнем, — по шестьсот рублей за штуку. Носки. Там их море — толстых, теплых, бело-серых, страшных и дешевых, по сорок рублей за пару. Уже на выходе с рынка прихватили перчатки «тинсуллате», черные вязаные с замшей на ладошке, — просто так, на всякий случай. А Йола, как выяснилось через пару недель, еще и шапки купила, решив, что запас карман не тянет. Потом мы ее очень сильно благодарили за эту покупку.