Атма Ананда - Рамана Махарши - через три смерти

Махарши выслушал ответ молча. Поздним вечером Суббарамайя сидел напротив веранды дома, где находился Махарши, когда внезапно группа брахманов направилась ко входу, и до него донеслось: «Посмотрите! Это не обычная женщина… Она вся золотая!» Протиснувшись поближе, Суббарамайя заглянул поверх голов и застыл на месте от изумления: прямо перед ним на полу сидела его дорогая жена, и никогда при жизни она не была так изумительно прекрасна! Поток блаженства затопил все его существо, и он потерял всякое чувство времени, а затем внезапно очнулся с осознанием того, что это был сон… Всего лишь сон! От этой мысли он мгновенно погрузился в такую скорбь, какой еще не испытывал никогда ранее. Вскоре он увидел Махарши со светильником в руках. Подойдя ближе, он спросил: «Как тебе понравилось сновидение? – А затем добавил: – Так о чем ты теперь горюешь? Ты хотел видеть сон, чтобы утешиться, а вместо этого страдаешь! Все иллюзи ведут к печали… Только подлинная Самость приносит настоящее счастье!»

Приведенный эпизод – лишь один пример того, что весь окружающий нас мир – не что иное, как иллюзия, или майя. В философии адвайты кроме всем хорошо знакомого термина майя , передающего изменчивость и непрочность окружающей нас реальности, существуют понятия турия и туриятита . Первое из них применяется для обозначения внешней позиции наблюдателя, созерцающего три состояния сознания: бодрствование, сон со сновидениями и глубокий сон без сновидений. Так вот, все эти состояния позволяют воспринимать не истинную реальность, а лишь ее подобие с той или иной степенью достоверности. Только состояние туриятита, при котором человек выходит за пределы всех переживаний ограниченного опыта, становится для него откровением бытия-сознания-блаженства, присущего Самости. Другими словами, просветление приносит окончательное пробуждение не только от сновидений, но и от бодрствования, которое по сути ничем не отличается от сна, и только кажется более «плотным», но раньше или позже с той же неизбежностью развеивается в пустоте. Здесь не остается даже «наблюдателя», полагающего какие-то иные состояния как объекты для созерцания, хотя бы и отрешенного.

Неудивительно, что у посетителей возникал следующий вопрос, а видит ли джняни сны. Махарши отвечал, что просветленный видит сны, просто он в то же самое время знает, что это всего лишь сновидение, точно так же, как в состоянии бодрствования он знает, что это тоже своего рода сновидение. «Вы можете называть их сон номер один и сон номер два», – предложил Махарши. Ведь джняни, пребывающий в четвертом состоянии – турия, превращается в свидетеля, наблюдающего за впечатлениями, которые остаются в сознании на уровне остальных трех состояний. Для тех, кто испытал обычные переживания бодрствования, сновидения и глубокого сна, а также познал, что реально существует только четвертое состояние турия, последнее превращается в туриятита – запредельное всякой относительности, а значит, и нумерации. Таким образом, для джняни нет никакого различия между состояниями разума, коль скоро у него не осталось самого разума, поэтому для него все вокруг одинаково нереально. Сравнение жизни со сном часто применяется в индийской философии, поэтому в приверженности к сравнению примеру учение Махарши можно считать вполне традиционным.

Продвижение по духовному пути зависит не столько от учителя, сколько от ученика. Махарши, согласно древней ведической традиции, принимал, что существуют три типа духовно ищущих. Наиболее продвинутые достигают самореализации сразу, как только узнают об истинной природе Самости. Более или менее способные нуждаются в размышлениях, пока не утвердятся в новом понимании реальности. И, наконец, самые «тупые» проводят годы и годы в интенсивной духовной практике, прежде чем просветление посетит их. Махарши сравнивал их с порохом, дровами и сырым углем: первый вспыхивает моментально, вторым нужна растопка, а третий приходится сначала высушить в печи. В итоге учение остается для всех одним и тем же, но процесс обучения проходит по-разному, и каждый продвигается по этому пути самостоятельно. Когда Махарши спрашивали, как достичь самореализации, он неизменно отвечал, что ее не надо достигать, ибо Самость всегда пребывает в состоянии реализации. Все, что нужно, – отказаться от мысли «Я не реализован», но именно последнее труднее всего.