Людмила Шапошникова - Град Светлый

ИДУЩИЕ В НОЧИ

На таком фоне в пространстве России развернулись два судьбоносных события, сформировались два процесса, носившие сами по себе не только объективно-глобальный характер, во и повлиявшие на мировую мысль, а также послужившие если не началом, то определенным импульсом для зарождения, а затем и для развития нового планетарного мышления, приведшего к сдвигу сознания человечества. Оба эти события, или, точнее, явления, как бы сфокусировали в себе ярко-противоположные качества, носившие, несомненно, эволюционный характер и отражавшие все то, что происходило в это время на главной магистрали Космической эволюции — взаимодействия Духа и материи.

Мессианское, странническое сознание, драгоценный кристалл русской духовности, составляло энергетическую основу того, что впоследствии стало называться Духовной революцией, в которой, помимо национально-духовных качеств России, уже описанных выше, слагавших ее, действовали вековые накопления данного пространства, его исторические и Культурные результаты, без которых, наряду с упомянутыми особенностями, не могла бы состояться Духовная революция, не имевшая, в противном случае, нужных вех и опор. Этими вехами являлись не только определенные результаты, но и отдельные личности, которые не только складывали такие результаты, но и как бы инициировали процессы, приводившие к ним. В России такой личностью являлся святой Сергий, оказавший могучее и многостороннее влияние на важнейшие процессы русской жизни: развитие духовности, нравственности, формирование лучших черт национального характера и, наконец, укрепление государственности. Значение его личности до сих пор не оценено в должной мере ни с точки зрения культурно-духовной, ни исторически-эволюционной. На то были свои, не всегда праведные причины. Но, как бы то ни было, на вопрос: могла бы без Сергия состояться в пространстве России Духовная революция, — однозначно можно ответить: нет. Его широчайшая духовно-культурная деятельность, его учение, поощрение им странничества и, наконец, содействие уникальному явлению старчества, уходящего своими духовными корнями в славянскую древность, — все это закладывало в будущую Духовную революцию России ту энергетику, на которой эта революция возросла и сформировалась. В Сергии существовало то абсолютное героическое начало, которое свойственно лишь великим духовным водителям и Учителям. «…Память о Сергии, — писала Е.И.Рерих, — не умрет никогда, ибо велик магнит духа, заложенный им в душу русского народа. История развития духовности в русской душе и начало собирательства и строительства Земли Русской неразрывными нитями связаны с этим великим Подвижником» [18] Письма Елены Рерих. Рига, 1940. Т. II. С. 205. «…Он творил характер народа, создавая тем мощь государства» [19] Там же. , — справедливо утверждала она.

«Участник и политики, и малых дел житейских, исцелитель, чудотворец… Неутомимый труженик и духовидец, друг легкого небесного огня и радонежского медведя, Преподобный Сергий вышел, во влиянии своем на мир, из рамок исторического. Сделав свое дело в жизни, он остался обликом. Ушли князья, татары и монахи, самый монастырь его закрыт, осквернены мощи, а облик жив и так же светит, учит и ведет» [20] Знамя Преподобного Сергия Радонежского. М., 1991. С. 103–104. .

Прошло более шести веков с момента ухода Сергия, но его воздействие продолжается по-прежнему. Продолжается и влияние на лучших представителей русской культуры, каковым являлся Николай Константинович Рерих, один из тех, кто сыграл важнейшую роль в формировании и развития Духовной революции в России.

У Рериха как русского художника и мыслителя существовала особая связь с иноком, жившим века тому назад. Эта связь была конкретным, я бы сказала, персонифицированным духовным воздействием Сергия на Николая Константиновича. Возможно, в этом выражалось то длительное влияние Сергия, которое энергетически испытывала культура России в целом.

Неканоническая церковная роспись Рериха несла в себе отголоски тех взглядов, которые были у инока Сергия. Временами казалось, что Рерих как бы продолжает идеи Сергия, развивает их, вскрывает их жизненность. Его, как и Сергия Радонежского, отличала широта исторического мышления. Оба они, инок и художник, считали, что культурное, нравственное строительство является главным в любом строительстве, что оно основа всему. Тот настрой, который был присущ Сергию, нередко одухотворял рериховские полотна. И тогда в них возникал чудесный сплав мужества, красоты и глубокого проникновения в суть Времени. Но в то же время у Рериха был момент, определенно относящийся к Сергию, который трудно объяснить. Он возник в творчестве художника не сразу. В нем как бы сочеталось несочетаемое. На одном из полотен Николая Константиновича мы видим высокую сильную фигуру инока в черной схиме. Белая борода, резко очерченные скулы, совершенная линия тонкого носа, чуть приподнятые кверху уголки продолговатых глаз. Облик Сергия похож и в то же время не похож на тот приглаженный, смягченный иконописный образ, хорошо известный в русском православии. Позади стоящего на холме Сергия — Троице-Сергиева лавра. На «полотенце», которое Сергий держит в руках, три круга. Знак, который потом ало вспыхнет на рериховском Знамени Мира… Другое полотно, о котором пойдет речь, было создано Рерихом годом раньше и, казалось, не имело непосредственного отношения к Сергию Радонежскому. На ступеньках лестницы, высеченной в скале, стоит высокий человек. Горы, среди которых он изображен, находятся в далекой Индии и называются Гималаями. Чужим словом «гуру», что значит «учитель», назван и стоящий на каменной лестнице. Все на этом полотне незнакомо, знакомо только лицо стоящего. Красивая, четкая линия носа, высокие скулы, продолговатые глаза. На грудь спускается седая борода. Человек держит чашу с зажженным светильником. И еще картина. Характерный русский купол небольшой церковки. Церковка стоит в горах. Картина называется «Часовня святого Сергия в Гималаях». Откуда эта связь с Гималаями у русского инока? Где сдвинулось Время в таинственной цепи бесконечных жизней? Сдвинулось, на миг вспыхнуло светом и тотчас же снова стало на свое место, опустив непроницаемый занавес. Кто знает, может быть, Рерих успел поймать этот свет-озарение и смог постигнуть тот неведомый миг… Оба они были людьми необычной судьбы.