Рудольф Пассиан - Прощание без возвращения? Смерть и потусторонний мир с точки зрения парапсихологии

Стало быть, в выражении «он испустил дух» (по-немецки — «выдохнул душу») есть доля правды, как и во многих других пословицах и поговорках, ведь оно означает не что иное, как отделение флюидного тела от физического клеточного тела.

Великая актриса Элизабет Тейлор тоже вспоминала о своих переживаниях во время кратковременной смерти. Публике она рассказала об этом лишь спустя одиннадцать лет: в 1961 году Лиз Тейлор жила вместе со своим тогдашним супругом, эстрадным певцом Эдди Фишером, в одной из лондонских гостиниц. Она уже довольно долго болела, и никто не мог толком сказать, в чем причина недомогания. Утром 4 марта у нее резко поднялась температура, Лиз начала задыхаться. Врачи, поставив диагноз «тяжелое воспаление легких», тут же отправили ее в больницу. В операционной положение стало критическим. Лиз Тейлор вспоминала, что она была в состоянии страшного ужаса. «Я хотела встать со стола, но мое тело было полностью неподвижно; я не могла ни сесть, ни даже повернуть голову». И тут, по ее словам, ею овладело великолепное ощущение покоя и умиротворенности… а затем она увидела себя, лежащую на операционном столе. «Я была полностью отделена от своего тела; оно уже не было частью меня; чувствовала я себя замечательно и не сопротивлялась этому ощущению…»

Элизабет Тейлор не могла сказать, как долго продолжалось это состояние. Позже она узнала, что хирург спас ей жизнь, удачно проведя разрез трахеи… С тех пор она твердо убеждена в том, что жизнь после смерти есть.

Далее читатель найдет описание нескольких случаев внечувственного восприятия, правдивость которых подтверждена документально.

Ныне уже покойный писатель и парапсихолог Рихард Хамп (Richard Hamp) долгое время проработал в России учителем в немецких поселениях. После Первой мировой войны в 1920 году он, возвращаясь на родину в Германию, был арестован на российско-польской границе патрулем ГПУ. Его привели к местному коменданту, приказавшему обыскать его поклажу. Там нашли географическую карту, по которой он ориентировался на необъятных просторах России. «Из-за этой карты, — пишет Хамп, — комендант объявил меня шпионом и велел расстрелять. В то время большинство большевистских начальников были неграмотными и не умели читать карты. Во всяком случае, комендант считал, что человек, имеющий при себе карту и умеющий по ней ориентироваться, непременно враг и шпион».

Часов в шесть — было уже довольно темно — объявили приговор. Но из-за темноты расстрел перенесли на следующее утро. Комендант отрядил пятерых часовых для охраны шпиона и приказал заложить к 7 часам утра двое саней, чтобы отвезти расстрельную команду и осужденного в лес.

Хамп остался в одной из комнат того же крестьянского дома, в котором располагался комендант со своим штабом. Осужденный сел на табуретку, а пять часовых разместились на длинной скамье у стены, опершись руками на винтовки с примкнутыми штыками. Тем временем хозяин, расстилая на полу солому, шепнул Хампу на ухо, что если у него еще остались какие-то ценности, то пусть он спрячет их, выходя по нужде, в навозе в конюшне. Таким способом другие приговоренные к расстрелу, объяснил крестьянин, оставили ему кое-что в наследство. «Золотые монеты, обтянутые материей, которые я получил на Украине за лекции и уроки, при обыске не нашли. Долг платежом красен, подумал я, и зарыл золотые в конский навоз, отчего ценность его резко подскочила. Как-никак крестьянин приготовил мне удобное ложе для моей последней ночи, а золотые уже не имели для меня никакой цены…»

Хамп улегся на солому. Комнату едва освещала керосиновая лампа с совершенно закопченным стеклом. Солдаты, сидя на скамье, дремали. «Я прощался с жизнью. И как в кино вся моя жизнь прошла у меня перед глазами. Я мысленно дошел до момента, когда моя мама, лежа на смертном одре, в 10 часов вечера простилась со мной навсегда. Мне было восемь лет. «Завтра в пять утра, когда взойдет солнце, мне придется уйти отсюда. Спаситель призвал меня, — сказала мама и добавила: — Тебе, мой младший сын, я оставляю завет: всегда, когда попадешь в беду или нужду, обращайся к Богу, только к Богу и больше ни к кому!» Когда на следующее утро часы пробили пять раз и первые солнечные лучи блеснули в окне, мама ушла к своему Спасителю.

В сумятице жизни я давно позабыл совет матери. Но сейчас, в свой смертный час, ее слова прозвучали в моей душе как удар колокола, донесшийся словно из другого мира. Я мысленно обратился к Господу, моя душа ощутила его. В меня пролился свет, и я почувствовал, что рядом со мной появилась некая светлая фигура. Открыв глаза, я увидел маму! От радости я воскликнул: «Мама!»