Рудольф Пассиан - Прощание без возвращения? Смерть и потусторонний мир с точки зрения парапсихологии

Как явствует из некоторых приведенных в этой книге свидетельств, особо чувствительные или слабовольные люди вполне могут стать жертвой «низких» влияний ОТТУДА. В особенности, если такие люди к тому же предаются унынию, тем самым создавая вокруг себя соответствующее энергетическое и вибрационное поле, которое сами же постоянно подпитывают. Апостол Павел не без основания замечает в Послании к ефесянам (гл. 6, стих 12), что «наша брань» не только «против мироправителей тьмы века сего», но и «против духов злобы поднебесных». Наверное, точнее было бы сказать не «поднебесных», а «потусторонних». Потому что все темное отродье боится света — здесь и там. Нужно неустанно повторять, проникая в самые сердца людей, следующее. Точно так же, как мы нашими поступками, нашим поведением в земной жизни постепенно создаем вокруг себя круг друзей и знакомых, близких нам по духовной сути, так и в мире ином мы нашим образом мыслей притягиваем лишь духовно родственные нам существа, хорошо чувствующие себя в нашем обществе. Логично? Да, логично. По-моему, не может быть ничего более справедливого, чем этот закон природы!

Адельма фон Вай цитирует в своей книге «Исследования мира духов» («Studien über die Geisterwelt») еще одно откровение самоубийцы из потустороннего мира. Как почти во всех подобных случаях, обитатель мира иного подчеркивает, что в земной жизни он был очень несчастным. «Всякого рода разочарования постоянно огорчали меня. Я ни в чем не находил утешения. Я впал в отчаяние и подумал, что смогу убить, уничтожить себя, собственную жизнь, свои мысли, самое свое бытие. И застрелился! Но, о ужас! Жизнь моя продолжалась! Смерть моего тела не была настоящей смертью… Ведь я, я сам, остался жив! Я видел свое мертвое тело, но умерло только оно, моя телесная часть, а во мне самом теплилась прежняя жизнь». И далее:

«Вид этой безжизненной массы, холодной и мертвой, был ужасен. Но еще ужаснее было для меня то, что жизнь моя продолжалась со способностью к восприятию и с осознанием того, что я не смог себя уничтожить». Далее несчастный продолжает корить себя за содеянное. В конце концов самоубийца сообщает, что он «там» не один. «Я был окружен множеством других существ… окружающее меня пространство было наполнено живыми существами, невидимыми для живого человеческого глаза». Больше всего несчастный страдал из-за того, что его оставшегося на Земле сына мучили те же сомнения и неприятности. «Я видел его духовную борьбу, его сомнения и будто сам испытывал их заново, ведь все это было мне до боли знакомо». Он видел «пустыню» в душе своего сына, где не росло ни травиночки веры в Бога, «где все связанное с верой было уничтожено отрицанием. И видя это, я ужасно страдал. И хотя я не скрежетал зубами и не плакал, [75] См. Евангелие от Матфея, 8 12; 22 13; 24 13; 24 51; 25 30. мои душевные страдания были в тысячу раз ужаснее, чем все пытки железом и огнем, которые обещает нам церковь в преисподней!» Лишь много позже, под впечатлением страданий сына он с болью осознал собственную вину перед ним. С того момента, как ему довелось увидеть жену, ушедшую в мир иной еще до его самоубийства, жизнь самоубийцы в мире ином стала облегчаться. В нем началась внутренняя работа, которая постепенно сделала его кротким и покорным судьбе. В конце концов самоубийца сообщил, что ему радостно говорить все это, «дабы это услышали люди на Земле» и вняли его предупреждению. Но… кто услышит это? И, прежде всего: кто поверит в это?

А вот еще одно свидетельство из мира иного, переданное человеком весьма достойным: «Самоубийцы, насильственно сокращающие свое пребывание на Земле, остаются привязанными к Земле до часа их естественной (то есть определенной судьбой) кончины. Все это время они находятся в некоей промежуточной сфере. Можно называть ее преддверием ада или чистилищем — это все равно. Все они — наполовину люди, наполовину духи. Их астральное тело стареет, становится все более немощным. Они ощущают холод, тепло, голод и жажду». Они учатся добру у добрых людей, ищут у них утешение. Молитвы оказывают на них благотворное действие. Однако многие из них столь упрямы и своенравны, что не воспринимают добрых поучений. «Когда наступает момент их естественной кончины на Земле, они освобождаются от их плотных астральных тел; эта оболочка сбрасывается, и с ними происходит нечто вроде смерти».

Священник Иоганнес Гребер (Johannes Greber) пришел к заключению, что не только умершие преступники переносятся на место преступления, вновь и вновь переживая трагические сцены, но и самоубийцы остаются в путах тех чувств, вспышках отчаяния, в тех событиях, которые предшествовали самоубийству. Иногда такие бывшие обитатели Земли являются живым, дабы служить им устрашающим поучением и предостережением. «Мне никогда не забыть того вечера, — вспоминает И. Гребер, — когда один из известных медиумов по очереди «впускал» в себя духи троих самоубийц. В тот вечер мы, собравшиеся на сеанс, пережили самое страшное, что только может увидеть человек… Ни один актер на свете не сыграл бы свою роль так правдиво, как это удалось медиуму, человеку в подобных вещах совершенно неопытному, неискушенному и безобидному, под воздействием вселявшихся в него духов и повествовавших о самых темных часах их земного бытия!»