Аллан Чумак - Тем, кто верит в чудо

Наша внутренняя божественность ждет своего раскрытия. Мы сами — неопознанные объекты. И каждому из нас предстоит «опознать» и познать себя. Вот в чем наше предназначение, наша главная, первостепенная задача в жизни.

Все в человеке — разум, сердце, воля — находится в постоянном (к сожалению, часто неосознанном) поиске Истины бытия и только благодаря этому развивается, совершенствуется, обретает новые силы. Один из способов, которым ищет Истину человеческий разум, — расширение области знаний. И если смотреть на попытки войти в контакт с инопланетянами с такой точки зрения, то — да, конечно: инопланетяне — это интересно; возможно, их знания нам пригодятся.

Только не надо смотреть на «зеленых человечков» снизу вверх.

Я благодарен судьбе за то, что однажды она свела меня с одним из самых замечательных музыкантов современности — альтистом Юрием Башметом. Во время нашей встречи произошло удивительное событие, о котором я и хочу рассказать. А дело было так.

Как-то я заехал в гости к друзьям на их подмосковную дачу. Как водится, под вечер сели за стол, выпили, развеселились, разговорились. И вдруг кто-то предлагает: «А поехали навестим Башмета, он здесь недалеко живет!» Я вскинулся: Юрий Башмет! Народный артист СССР! Всемирная знаменитость, лауреат престижнейших международных премий, почетный академик Лондонской академии искусств! Можно сказать, первый альт в мире! Мне довелось быть на нескольких его концертах — игра великого альтиста покорила меня, сделала его горячим поклонником. Я очень хотел с ним познакомиться!

Думали и собирались недолго — сели в машину и вскоре уже стояли на пороге загородного дома музыканта. Юрий и его жена Наталья приняли нас весьма радушно, мы снова оказались за накрытым столом. Снова много говорили — об искусстве, музыке, Юрий рассказывал о своих зарубежных концертах. А потом достал из футляра альт и начал играть.

Это было упоительное ощущение — слушать Башмета вот так, сидя в двух шагах от него. В концертном зале ты воспринимаешь все несколько иначе: хотя знаешь, что музыкант исполняет для тебя, ты отчужден от него, ты всего лишь зритель. Но когда он рядом, вас не разделяет барьер авансцены и ты видишь мельчайшие детали процесса крупно и резко, как под увеличительным стеклом, — каждый жест, каждое движение пальцев, выражение глаз, мимолетную улыбку или гримасу страдания на лице великого музыканта, — ты становишься участником исполнения, ты творишь музыку вместе с ним.

Я слушал затаив дыхание. Когда Юрий опустил альт, мои друзья захлопали, заговорили, Наталья вышла на кухню, а я молчал и продолжал сидеть не шелохнувшись: во мне звучало пение альта. И тут… Не знаю, почему у меня возникло это желание, я не музыкант, никогда не играл ни на одном музыкальном инструменте и не выказывал ни к одному из них интереса, это произошло само собой, как естественное продолжение моего участия в процессе игры Башмета… Я попросил: «Юрий, дай мне подержать твой инструмент…»

Он передал мне альт. Я взял его в руки, ощутил гладкость полированного дерева, нежное тепло деки и прислушался к нему. Я знал: это очень дорогой, старинный инструмент, его изготовил более двухсот лет назад знаменитый итальянский мастер Паоло Тестори. Юрий приобрел альт давно, еще студентом, а вскоре завоевал с ним Гран-при на Международном конкурсе альтистов в Мюнхене. Тогда о нем заговорили как о феноменально одаренном артисте…

Я слушал альт Башмета. О скрипке говорят: «У нее есть душа… Скрипка поет…» — будто скрипка — живое, одухотворенное существо. Я никогда не задумывался над этими словами. Но сейчас, ощущая тепло альта, вдруг почувствовал его душу. Инструмент в моих руках был живым…. И у него имелись небольшие недуги…

Как бы ни был совершенен музыкальный инструмент, каким бы блестящим мастером он ни изготавливался, как бы бережно за ним ни ухаживал хозяин, в нем всегда есть некоторые несовершенства, отклонения от нормы — напряжения в местах соединения дерева и металла, незаметные смещения креплений составляющих его частей… Я почувствовал все недомогания альта явно — так, как чувствую недомогания пациента. И тогда само собой стало происходить то, что я делаю, когда «работаю» с людьми, которые пришли ко мне за помощью. Мы слились с альтом в единое целое, и я начал править в себе его несовершенства. И ощущал: инструмент «выздоравливает», избавляется от своих никому не ведомых недугов…