Франсуа Брюн - Расслышать умерших

То же говорит и Пьер Моннье:

«Грандиозные битвы, свидетелями которых вы стали, всего лишь отзвук битв, разгоревшихся между духами. Я имею в виду не только духов за пределами земли… я говорю и о духах, обитающих в человеческой плоти… Начали ее силы, враждебные Любви, соперничающие с ней, они организовались и завязали битву. Силы эти эманируют и из невидимых зон, и из земных; те и другие пополняют оба лагеря. Дорогая мамочка, победа должна достаться армии Христа!» [358]

Но, как это подчеркивает и Жан Приёр, тем же языком говорит и Писание [359].

Ангел из «Диалогов» ничего не утаил из этих страшных загадок от евреев, которых он готовил к жертве:

«Жестокое слово: добрая война.

Будьте внимательны!

Сила, не достигшая своей цели, опустошительна, разрушительна,

она бы так никогда и ни перед чем не остановилась, если бы не было слабых, если бы не было жертв, готовых принять

ее удар на себя.

Это прошло, так было нужно.

Зло, совершив свое дело, уже не может восстать.

Жертва берет на себя весь его ужас.

Гонитель находит гонимого, и смерть насыщена.

[молчание]

Ваш путь сотворен, сотворен Святой Силой,

Круг, начавшийся в Боге и возвращающийся к Богу

в творческом опьянении.

Слабый будет прославлен.

Агнец не будет больше заклан на алтаре.

Этой войне следовало быть.

Горькая чаша уже наполнена.

Не дрогните!

Насколько она горька,

Настолько она полна Божественным Напитком,

Вечным Покоем» [360].

Поймем его правильно. Ангел имеет в виду вовсе не то, что он любит войну как таковую, нет, но он за то, чтобы она вскрыла и вычистила нарыв зла. Мы порой склонны принимать следствие за причину или, по крайней мере, видеть одни лишь следствия. Когда начинается война, это обычно значит, что зло давно уже царит в человеческих сердцах. Если нарыв не вскрыть и не вычистить, он постепенно заразит болезнью все тело. И это будет еще хуже. Если уж довели до того, что нарыв образовался, то нужно быть готовыми его вычистить.

Здесь не место и не время для детальных сопоставлений: всех полученных сообщений и пережитых опытов – с одной стороны, – и новых горизонтов, открытых сегодняшней наукой, – с другой. Напомним лишь, что многие физики сегодня убеждены, что определенная форма сознания и даже свободы наличествует уже на самых низких уровнях материи; человек теперь уже не единственный мыслящий тростник, как называл его Паскаль. Некоторые даже считают, что каждой форме объединения соответствует свой вид высшего сознания. Это так называемая теория «объединения», которую еще называют Принстонским гнозисом [361]. Квази-сознанию частицы соответствует включающее его в себя квази-сознание на уровне атома; над ним надстраивается другое сознание, еще более всеобъемлющее и включающее в себя уже их обоих, на уровне молекулы; затем на уровне органа, затем всей совокупности тела, затем… может быть, на уровне каждой значительной совокупности таких «сущностей», – что приведет нас и к коллективному сознанию крупных городов, и даже к сознанию целой страны, о чем нередко говорят и наши корреспонденты из иного мира.

Но можно провести и другие сопоставления и найти новые точки соответствий всех этих сообщений с современной наукой и традиционными религиями.

Я уже показал в своей предыдущей книге, [362]что вся библейская традиция, подхваченная сначала великими богословами христианского Востока, затем западными мистиками и, наконец, многими современными теологами, нередко рассматривает Ад, Чистилище и Рай, как, по сути, личное отношение каждого человека к Богу, как возможность либо согласиться любить так же, как любит Бог, либо же от такой любви отказаться. И тогда Бог для каждого станет либо Адом, либо Чистилищем, либо Раем, в зависимости от того, какого духовного уровня человек достиг.

Тогда как другое, даже более известное, религиозное течение тяжеловесно и подробно описывает все те тяготы и испытания, какие вскоре выпадут на нашу долю, если мы не покаемся и не принесем плоды покаяния. Христианская иконография, особенно на Западе, подробно разработала такой сюжет.

Но мне кажется, что все те рассказы и свидетельства, которые мы уже приводили здесь (и еще приведем в следующих главах), с одной стороны, и многочисленные научные гипотезы, попадающие здесь «в точку», с другой, могут помочь нам приблизиться к синтезу обоих этих течений. И в самом деле, многие ученые начинают сегодня понимать, что, за физическими и психическими феноменами открывается своеобразное поле недифференцированных сил, откуда, в беспрестанном текучем взаимодействии возникают формы и сознания. Бог, о Котором говорит и Библия (причем и Ветхий, и Новый Завет), и вся восточная христианская традиция, и западные мистики (в отличие от средневековой латинской схоластики), не какое-то застывшее существо, Он очень динамичен. Он беспрестанно излучает, эманирует энергии, Он вмешивается в это поле сил. Наше сознание реагирует на это поле сил и моделирует его в соответствии со своими тревогами, желаниями и антипатиями. Тот, кто закрыт для Любви, этого источника всех энергий, оказывается во мраке и становится жертвой своих собственных кошмаров. Тот же, кто открыт для Любви, оказывается в свете, преображенный этими энергиями, переходит «из славы в славу», как сказал святой апостол Павел, с тем чтобы в конце концов стать Богом, приобщиться к Богу, как утверждает вся мистическая традиция.