Стивен Левин - Встречи на краю. Диалоги с людьми, переживающими утрату, умирающими, исцеляющимися и исцелившимися

Мы немного поговорили о том, готова ли она принимать своё чувство утраты и любви.

Сейчас Дорис время от времени звонит нам и рассказывает о том, как идут дела у неё и её детей, и что она чувствует себя гораздо ближе к детям.

Также я думаю, что больше не оберегаю их от жизни так, как раньше. И если это возможно, мне кажется, я люблю их даже больше, чем раньше.

Впервые Кэсси позвонила нам за два дня до Рождества 1979 года, чтобы рассказать о том, что ей трудно принять свою болезнь – рак.

– Вполне вероятно, меня уже не будет в этом мире, когда наступит Рождество 1980 года. Но это ещё не всё. Оказывается, у меня очень редкая форма рака, и вот что удивительно: мой муж Марк является мировым экспертом, исследующим именно её. Из всех форм рака, которые могли у меня развиться, а их больше сотни, вышло так, что я заболела именно этой болезнью. А мой муж – ведущий исследователь в этой области. Да, недавно он получил грант, дающий ему возможность продолжать свои исследования и открытия. Когда врач наконец поставил мне диагноз и рассказал мне об этом, у него было очень странное выражение лица, когда он произносил следующие слова: «Что ж, единственная ваша надежда – ваш муж. В нашей стране от этой формы рака, способной привести к летальному исходу, страдают всего около двадцати людей, и все они обращаются к исследованиям вашего мужа, когда ищут возможности излечиться». Вслед за его словами воцарилась гробовая тишина. «Но знаете, где‑то около года у нас с мужем большие проблемы в отношениях, которые возникли, когда я узнала, что этот мерзавец в течение многих лет изменял мне с разными женщинами во время своих поездок. Не думаете ли вы, что своей болезнью я просто хочу привлечь его внимание? Ничего не скажешь, отличный способ. В каком‑то смысле я чувствую, что наши отношения убивают меня. И, возможно, так оно и будет».

Какое‑то время мы обсуждали препятствия, которые не позволяют ей общаться с Марком на более глубоком уровне – таком, чтобы она могла поделиться с ним своим чувством оставленности и непонимания. Спустя некоторое время она призналась:

Я даже не знаю, хочу ли я проходить лечение. Когда я сказала ему о своём диагнозе, он стал бледным, как привидение. Думаю, даже если он предложит мне какое‑то лечение, я сначала перепробую все другие методы.

Совместно анализируя её гнев, мы говорили о таком качестве, как прощение. О том, что это состояние ума, если его развивать, позволяет принимать страх и гнев, проявляя больше мягкости и открытости к будущему. Это была одна из бесед, когда нет совершенно никакой уверенности в том, что другой человек способен услышать ваши слова. Но тем не менее слова сами слетают с губ, словно их источником служит интуитивное ощущение, что к ним могут прислушаться.

Примерно через двадцать минут Кэсси сказала, всё больше и больше смягчаясь:

– Знаете, мой муж пережил два сердечных приступа за последние восемнадцать месяцев, но он отказывается говорить о своей смерти. Он может умереть, и у меня не останется шансов на исцеление. У нас с ним так много конфликтов, что я не уверена, что мы в принципе сможем со всем этим разобраться, сколько бы каждому из нас ни суждено было прожить. Возможно, мы оба умираем, и сейчас неизвестно, кто из нас уйдёт первым. Не лучшее время.

Затем Кэсси сообщила, что её муж вскоре отправится в очередную «командировку», и что каждый раз, когда он уезжает, возникает ощущение, что они могут больше никогда не увидеть друг друга, однако они не признают этого ощущения, поскольку гнев и непонимание, накопившиеся более чем за двадцать лет брака, сформировали «огромную стену между нами». В ходе нашей беседы начала проявляться её скрытая любовь к мужу, связь с ним и единение, возникшее за эти долгие годы. Хотя неискренность, которая присутствовала всё это время, порождала огромную боль, всё же их связывали совместные переживания, они вместе воспитывали детей, вместе развивались, как она выразилась, вместе перешли «из поздней юности в раннюю зрелость».

Мы посоветовали ей попробовать выполнять медитацию на прощение, описанную в книге «Кто умирает?», и звонить нам, когда она сочтёт необходимым.

Спустя три недели она позвонила.

– Как вы и посоветовали, я записала медитацию на прощение на кассету и занималась ею каждый день; это мне помогло. Я стараюсь снова обрести открытость в этой области сердца. Я создала барьер на пути к своему сердцу, будто бы сжав его в кулак, но теперь я стала «непринуждённее» к этому относиться, позволяя этой области сердца открываться. Стоит признаться, что эта «мышца» порой меня подводит.