архимандрит Савва (Мажуко) - Апельсиновые святые. Записки православного оптимиста

Печальная дама в сиреневом выплыла из ноябрьского тумана:

– Батюшка, скажите что-нибудь хорошее. Такая тоска…

– А-пель-син.

– Издеваетесь? Да?

– Отчего же? Когда мне грустно, знаете, что я делаю? Просто кладу на стол апельсин – у каждого должно быть под рукой маленькое солнце. Где-то хожу и что-то делаю – и бывает, что нет ни сил, ни радости, ни жизни – вязкий бесцветный сон, – а дома на столе лежит круглая улыбка из летнего золота – разве это не утешительное слово – а-пель-син, – разве вы можете удержать радость, глядя на этот бескорыстный вызов тоске, на это торжество жизни?

…И все слоны, киты, и жирафы, и отважные тигрята согласно и одобрительно закивали:

– Ну конечно – апельсин! Разве может быть иначе!

– Я бы их ел и ел, – мечтательно протянул маленький совёныш, дожевывая шоколадку.

Скажите, пожалуйста! Как тут оказались совята, откуда взялись слоны с флегматичными жирафами? Совершенно неуместные реплики и неавторитетные персонажи! А кто авторитет? Святые люди, конечно. Старцы. Постники. Собор угодников Божиих. Уж никак не совята. Да и мало ли что придет сове на ум, мало ли что угнездится в ее глазастой голове. Что есть сова в своей последней сути? Пернатый вариант кошки. Стог перьев с вечно удивленными глазами. Озадаченный стог. Мы, христиане, привыкли «жительствовать по совету», а не по совятам, и совет этот просить у святых и старцев, а не у стога с душой кота. Совят – убрать! Вычеркнуть! Обезвредить! Но, друзья мои, даже святые отсылают нас к апельсинам. Указуют на них с определенностью, не терпящей возражений. Не верите. Не доверяете. Посмотрим? Именно – посмотрим.

Вот. Передо мной прекрасное издание «Роскошного часослова герцога Беррийского». Дивное творение живописцев XV века братьев Лимбург. Какое чувство цвета, какие славные и наивные сюжеты, мирные пейзажи с золотыми драконами, герцог в меховой шапке, крестьяне у очага. Пятисотлетний леопард лижет лапу с сосредоточенным наслажденьем. Дамы в высоких уборах, «в шумных платьях муаровых». Псовая охота. Веселые крокодилы кусают устало страдающих грешников. А вот и собор всех святых – моя любимая картина! Братья-изографы, видно, долго ломали голову над композицией. Ведь как же – Христос и Богородица должны быть в центре, не так ли? – Правильно. Они глядят на нас, окруженные сонмом святых, преподобных и мучеников? – Безусловно. В таком случае святые, а их много, не могут стоять спиной к Господу? – Логично. Значит, они будут изображены спиной к зрителю? – Несомненно. А вы видали когда-нибудь святого со спины? Заходили к нему сзади, шли в обход, заглядывали сбоку? Святые всегда к нам лицом, и – нимб над головой, круглый и сияющий. И вовсе не трудно их изобразить лицом не к нам, но что делать с нимбами? Это священное сияние целиком должно скрыть голову. И что же сделали братья Лимбург? О, эти гениальные художники знали свое дело. Получилась картина, которую я называю «Апельсиновые святые». Круглые золотые нимбы полностью скрывают головы святых, предстоящих Господу, и Христос с Пречистой Девой кротко восседают на престоле, окруженном настоящими золотыми апельсинами. Каждый святой – как маленькое золотое солнышко, священный и утешительный апельсин в разрезе. Конечно, в этом есть свое юродство, но еще в моей «недалекой» монашеской юности мне врезались в память и сердце слова одного многострадального старца: «Будь ближнему солнышком». В этом простом наставлении – мудрость человека с большим сердцем и печальными глазами. Это не от прихотливой романтики, не от книжных добродетелей, от великой любви к людям, снисходительности и сострадания родились эти слова. Такое мог сказать только человек, научившийся воистину со-болезновать людям, через себя и свое живое и участливое сердце пропускать чужую боль – нет, не бывает для подлинных учеников Христа чужой боли и чужой радости! «Утешайте, утешайте народ мой»! Это пророк Исаия так учил. А если я принадлежу народу, то сам себя я должен уметь утешить. Поэтому – купите апельсин!

Великолепный часослов герцога Беррийского. XV в. Худ. братья Лимбург

Если Церковь сравнить с университетом, то Великий пост – это время сессии. А сессия – пора тревог, неимоверного напряжения и беспокойства, которых не чужды и самые лучшие ученики. Поскольку лень – это признак здоровья, по-настоящему здоровый студент не станет надрываться в учебное время, и там, где можно сбежать, прогулять, скрыться, он непременно воспользуется такой возможностью. Как говорил один мой успешный приятель: «Не откладывай на сегодня то, что можно сделать завтра». Но сессия – это святое. Тут нужно собраться, выложиться, показать результат. Однако здоровый студент не всегда хороший студент. Талант и призвание обнаруживает постоянство. Для усердного и трудолюбивого студента сессии не существует. Для внимательного христианина Великим постом не бывает потрясений. Вот это открытие! Всем плохо, но есть такие, кто продолжает жизни радоваться? Счастливые постов не наблюдают? Соблюдают, но не наблюдают! Если в период учебного времени ты равномерно и без надрыва трудился, то и сессия тебе покажется чем-то рядовым и естественным.