Сергей Пилипенко - Вторжение

Сомнительным во всем этом процессе кажется только одно.

Сможет ли она по-настоящему одолеть нас? И сможем ли мы сами противостоять всему тому нашествию природно узаконенной силы?

Человеческое мнение по данному вопросу разделилось. В одних случаях, мы должны оказаться на высоте, в других же – природа нас уничтожит, как какие-то там виды, что существовали когда-то на Земле.

Каков же будет самый правильный ответ на поставленный вопрос, и кто способен реально обосновать свою, как говорят, самую верную точку зрения?

В вопросах изучения слагаемости среды, человечество еще не достигло тех результатов, что были бы законосодержаще верны, а потому полагаться на различного рода исследования в этой области пока не следует.

Это значит, что данная ветвь науки просто не изучена и требует скорейшего внедрения в действие, так как только это и способно привести нас всех к какому-то достижимому результату и хотя бы частичной победе над грозной силой стихии.

Какая страна или сторона света представляла бы именно это, существенного значения не имеет. В любом случае, Земля – есть место общего обетования, и любая победа – будет самим фактом сохранения на ней человеческой жизни.

Во гряду лет всходящих, так хотелось бы сказать сейчас и именно такими словами, нам непременно грозит только одно – всеобщее изгнание с давно насиженных мест и практическое прекращение деятельности, как цивилизации потребления.

Природа разрушит все существующие экономические соединения и остается совсем немного времени до того, как первая волна накатившей стихии доберется и до России, всю свою практическую жизнь олицетворяющую спокойствие именно в этом направлении.

Но очередной передел всего содержимого планетной основы на этот раз коснется и нашей стороны. И как бы печально не звучало, мы понесем гораздо большие утраты, нежели уже понесли во всех происходящих ранее битвах и сражениях за свою независимость. И это не прогноз, а самый, что ни на есть, теоретически обоснованный вывод, исходя из ситуации на самой Земле и по России, в частности.

Таким образом, есть смысл заняться той самой наукой именно нашей стороне, ибо, как ни говори, но наша страна наиболее уязвима во всех отношениях и защищаться сейчас как раз не может.

Все это говорит только о том, что актуальность выше указанного превосходит все иные составляющие нашего всецело экономического базиса и должна занять самое первое место в принятии решений по целесообразности исполнений.

Или, если хотите, это есть приоритет силы на сегодня по плану продвижения смысла жизни именно в нашей стороне. Все иные практические дотации времени, в том числе и социального характера, в настоящий момент времени не актуальны и не имеют под собой основы целенаправленного продвижения.

Вы можете посудить по данному вопросу сами.

Какой прок уже сейчас развивать социологию в плане ее материальной насыщаемости, если, как говорят, уже завтра придет беда и разрушит все до основания. Это логика, и она действительно имеет свою функционально защищенную базу.

Иначе говоря, нам надо сделать ставку на общую выживаемость, и поубавить претензии на общую материальную достижимость.

Кстати сказать, что время на такое достижение уже было предоставлено русскому населению и, как видно уже сейчас, было использовано вовсе не так и совсем с другой составляющей.

Не входя в противоречия со всеми остальными, хочу сказать лишь следующее.

Чтобы научиться побеждать, надо непременно обучиться науке победы, которая неминуемо затрагивает общий базис добытых на сегодня знаний, как в отраслях, так и в современно обустроенной науке, что и движет по сути всем, в том числе и прогрессом.

Таким образом, нам и только нам в очередной раз достается то, что именуют спасением мира. Только на этот раз этот вопрос коснется наиболее нас самих и по прилежию своему возложится именно в наши руки.

Что же такого сотворила Россия, что ей год от года становится не легче, а только вынуждается все побеждать?

Сотворила немало, в том числе хорошего и плохого. Хорошее зачлось нам самим и пошло, как говорят, впрок, а плохое – и по сей день воздается нам с горы, неведомого до сих пор Олимпа.

Каковы стержни этого весьма недвусмысленного высказывания? И кого пресловуто понимать под тем самым выражением?

Понимать, прежде всего, мы должны Бога и воспринимать все его почти царственные «прихоти» так, как они же ему кажутся на сегодня самыми необходимыми. Это закон и он актуален.