Муджи - За пределами Сознания. Прямое постижение истины

Ом.

Отец Всевышний, куда мне обратить свой взор, чтобы найти Тебя, когда ты предвечно пребываешь в моем сердце?

Ты, который наполняет каждую клетку моего существа своим присутствием, светом и пением, – что может отделить меня от Тебя?

Избавь меня от эго и раствори мой ум в Себе.

Муджи, я пытаюсь найти подходящие слова, чтобы как можно яснее сформулировать свой вопрос.

А я говорю: пристрели того, кто задает вопрос!

[Смех]

Знаешь, есть что-то властное в вопросах, которые идут прямо из сердца. Совсем необязательно облачать свой вопрос в какие-то философские слова, не нужно придавать ему какой-то научный вид. Он может быть самым простым, но в его непосредственности будет больше силы, и сама жизнь захочет ответить на зов такого вопроса. Да, это как глубинное желание, как протянутые руки плачущего ребенка, что-то внутри тебя устремляется к нему навстречу, чтобы объять его собой. В этом состоянии ум почти не задает вопросов. Вопросы от ума редко бывают настолько острыми, безотлагательными и чистыми.

Некоторое время назад на сатсанг пришел человек, который попросил меня о личной встрече. Я спросил его, для чего ему нужно встретиться со мной один на один. Он сказал: «У меня достаточно срочное дело. Врачи сказали, что я смертельно болен и вот-вот умру. Я пришел к тебе потому, что хочу умереть еще до того, как умру».

Кто еще пришел сюда с таким порывом, с такой мольбой: «Я хочу умереть еще до того, как я умру»?

[Длительная тишина]

Муджи, я не совсем понимаю, что он хотел сказать.

Вот что он имел в виду: «Я хочу, чтобы эго перестало меня мучить. Я хочу, чтобы эго перестало определять качество моего существования еще до того, как это существование прекратится по биологическим причинам. Я хочу освободиться от влияния эго. Я хочу, чтобы закончился этот гипноз, в котором я верю, что я – личность, которая скоро умрет. Где-то в глубине есть сознавание того, что все, во что я до сих пор верил, неистинно. Есть ощущение, что представление о том, что я всего лишь мое тело и ум, не соответствует действительности. Это как духовная клаустрофобия, и все мое естество страстно желает дышать и быть свободным от этих изматывающих мыслей».

Я почувствовал, что он имел в виду именно это.

Но как он мог этого достичь?

Обнаружив, кто или что он такое. Нужно иметь ясное представление о своем реальном положении. Когда станет неопровержимо ясно, что Я – это то, в чем происходит наблюдение за миром, и что Я не то, что воспринимается, Я – за пределами всех форм и изменений, тогда результат осознания последует спонтанно, а может, даже и неосознанно.

Помню, Пападжи сказал мне: « Если ты хочешь быть единым с Истиной, ты должен раствориться, ты должен исчезнуть!» До этого момента я уже много лет жил в блаженстве и радости. Было ощущение, что я был безмерно благословлен и даже избран быть слугой Господа. Внезапно, в присутствии Мастера, когда я услышал эти слова, в моем сердце поднялась настоящая буря. Во мне вспыхнуло ожесточенное сопротивление, злость и осуждение. Мой ум хотел убежать от этого убийственного осознания, поэтому он попытался изобразить все дело так, будто Пападжи – шарлатан. «Я не могу предать себя тебе. Но вот если бы сейчас здесь был Рамана… Он-то, я уверен, настоящий Мастер!»

Но, понимаете, Пападжи не давал моему эго конкретных указаний о необходимости сделать что-то определенное, например исчезнуть. Он просто говорил из Истины. Сила, которая исходит из этого пространства, обнажила мое эго, буквально схватив его за глотку, – и оно стало дергаться и визжать. Все, все было милостью Мастера. Преступник был выявлен и разнесен вдребезги, и за этим последовал безмерный покой, безграничная тишина и новое чувство любви, сильнейшей любви к Мастеру.

Помню, что до моей казни в моем уме всегда присутствовало какое-то сопротивление. Иногда Пападжи мог сказать что-то необоснованное, неточное, и я чувствовал, как мой ум осуждал его: «Пападжи, это неправда. Если бы ты был истинным Мастером, то не говорил бы таких вещей». Я продолжал осуждать, чтобы защищать свое эго так долго, как это только было возможно, но меч Мастера все приближался и приближался – до тех пор, пока я не почувствовал его холодное лезвие у своего горла. У эго всегда есть план бегства, свой запасной выход.