Святитель Филофей Коккин - Житие и деяния преподобного Саввы Нового, Ватопедского, подвизавшегося на Святой Горе Афон

Но прошу внимательно выслушать рассказ, касающийся таинств Господних. Ибо не может быть решительно никакой опасности и никакого подозрения в том, что мы ошибаемся в истине, так как мы действительно сами слышали его рассказ о том, что он видел и что перетерпел, принимая его слова с твердой и искренней верой в сердце и сами, так сказать, переживая те ужасные страдания, почему и можем, весьма легко сопоставив эти дивные и необычайные события с рассказами древних и общих наших отцов и законодателей, благовременно предать слову на общую пользу, хотя бы сами и не испытали этого и не удостоились по душевной нечистоте перетерпеть блаженное это и неизъяснимое страдание вместе с теми блаженными. Если же найдется какое-нибудь любящее споры и неверующее этому, по его выражению, существо ( ζῶον ), пусть удалится, иначе будет побито камнями, пораженное пращей обличения истины.

Итак, была, думаю, вторая стража ночи, когда тот друг тьмы, как я сказал, явившись ночью, ночью и исчез от силы и слова Божия, а славный подвижник лежал на земле, имея союзное себе подъяремное животное, разумею тело, все израненное и не могущее встать (вот доказательство крайнего неистовства и вместе трусости бежавшего противника!), и вперив глаза вместе с умом в небо. И вот видит, ибо место то, по-видимому, было отчасти открытое, внезапно разверзается небо, и неизреченный свет, поразительный по блеску и великолепию, изливается оттуда. И тотчас освещается вся та пещера, а великий, прежде всего осиянный этим светом и как бы получивший величайшие и высочайшие награды – к чему возводят, по словам духовных богословов [169], Ангельские силы, освящающие достойных, – вместе с Петром и сынами грома, восшедшими древле со Христом на Фавор (см. Мф. 17:1–8; Мк. 9:2–8; Лк. 9:28–36), делается неизреченно общником того великого и первого Света, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир (см. Ин. 1:9), только не падает лицом, как они, на землю при сильном и чрезвычайном Его сиянии. Напротив того, он лежит, лишенный почти всякой естественной деятельности чувств, и красотой и славой и наслаждением неизреченно явившегося Божества весь переменяется и преображается дивным изменением десницы Всевышнего, удостоившись во плоти видеть вместе с Ангелами – о новое таинство и чудо! – то, чего глаз не видел, и ухо не слышало, и что на сердце человека не всходило (см. 1 Кор. 2:9), как говорит о тех учениках Слова богослов Дамаскин: «Они же, напротив, на землю попадали, пораженные или чрезвычайностью того великого света, или (приражением) свидетельствовавшего свыше отеческого гласа, или тем и другим вместе, чтобы после успокоения всякого физического чувства могли увидеть то, что выше всякого ума и чувства. Вследствие этого, пробудившись (Лк. 9:32), как говорит евангелист, именно после этого глубокого сна и умерщвления чувств (ибо были, говорит, “отягчены сном”) преестественно увидели славу Его, высшую всякого человеческого постижения, после того как глаза у них изменились сверхъестественно Духом». Ибо Бога, говорит тот же богослов, не видел никто никогда (Ии. 1:18), а если кто что-нибудь видел, то это духовно видится. Когда, таким образом, пробудился и он, – ибо опять нужно приниматься за рассказ – сверхъестественно увидел отчасти, говоря словами великого Афанасия, таинство будущего века, увидел сладчайшего Иисуса, неизреченно сияющего от святого тела, (заимствованного) от Марии, выражаясь словами того же богослова, красотою и сладчайшим светом естественной славы Божества. Увидел он сверхъестественными теми глазами, которые в достойных творческая сила Духа открывает для принятия видимого богоявления Слова, так как физическим глазам и сердцам людей недоступно и неприступно не только в будущем веке, но и теперь ими [170]видимое, согласно великому самовидцу величайших тайн и тайно-вождю Дионисию [171], который говорит, что «когда мы сделаемся нетленными и бессмертными и достигнем христовидного и блаженнейшего наследия, всегда с Господом, согласно словам Его, будем, сподобляясь в пречистых видениях видимого Его богоявления, которое будет осиявать нас явным блеском, как учеников во время Божественного Преображения». Так великий Стефан (Деян. 7:55), стоя среди кричавшего иудейского синедриона, вперив взор в небеса, видел Господа; так сосуду избрания, явившись молниеобразно на горе, Христос, говоря словами Дамаскина, глаза плотские помрачает, как несовершенные (δία τό ἀτέλεστον), а душу просвещает к благочестию; так Антоний [172]вместе с Макарием и всякий другой, подобный им, согласно божественным словам, очистившись, видели Господа. Ибо блаженны, говорит, чистые сердцем, потому что они Бога узрят (Мф. 5:8), – не самую то есть природу Бога, какова она есть, так как Бога никто никогда так не видел, ибо человек не может, говорит, увидеть лице Мое и остаться в живых (Исх. 33:20), но естественную (φυσικήν) славу Его и Божество, наслаждение ангельских Чинов и Сил, будущее Царство Божие, начало которого, говоря словами [173]великого Василия, удостоились увидеть восшедшие со Христом на Фавор, а также все те, которые, как и они, сподобились такого Боговидения, как только что было сказано.