Наталья Ибрагимова - Что делать, если я живу не так, как хотелось бы?

Путник с благодарностью принял от Странника кувшин и с жадностью стал пить воду большими глотками. Живительная влага растекалась по телу. Ему казалось, что такой вкусной воды он никогда в жизни ещё не пробовал. Насытившись водой, Путник отдал Страннику кувшин и спросил:

– Откуда у тебя среди песков пустыни такая прохладная, чистая вода? Вкус её напоминает мне чистейший горный источник.

Странник улыбнулся и промолвил:

– Я не могу тебе передать словами место этого источника. Ибо узнать его можно, только присутствуя в нём. Слова не могут передать опыт.

Путник задумался и спросил:

– Почему слова не могут передать опыт?

Странник ответил:

– Ты выпил воду. Ты получил опыт. Ведь до этого, как бы я ни описывал тебе, насколько эта вода вкусна и прекрасна, понять и оценить её вкус ты сможешь лишь тогда, когда её попробуешь. И этот опыт принадлежит только тебе, ибо каждый пьёт свою воду. Но сколько бы ты ни пил, ты будешь жаждать вновь. Лишь став источником, ты навсегда утолишь свою жажду.

– А как я могу стать источником?

– Стань собой, своей Сущностью. Жизнь и смерть как единый поток. В потоке движется Сущность. В движенье обретает непреходящее. Никто не может по-настоящему оценить бушующий поток, не зайдя в его воды, ибо это есть будущее. Никто не сможет войти в одну и ту же воду дважды, ибо это есть прошлое. Есть только движение потока, ибо это и есть настоящее. Всякая вода рано или поздно достигает своего источника и становится им, возвращаясь к первозданной чистоте.

Путник удивился мудрости ответа и спросил:

– Откуда ты знаешь это всё о воде?

– Я был Источником её влаги, – последовал ответ.

Странник протянул ему еду и сказал:

– Ты так долго скитался по пустыне. Утоли голод свой, отведав пищи моей.

Путник с благодарностью принял от Странника еду и стал с наслаждением её поглощать. Она ему показалась столь вкусной и сытной, коей он ещё никогда в жизни не пробовал. Насытившись едой, Путник спросил у Странника:

– Почему столь вкусна еда твоя? Я такое никогда в жизни не ел.

– Ты был голоден. Пища – всего лишь услада плоти. Она насыщает плоть, но не утоляет жажду. Те, кто считают её наивысшим благом, не могут отказаться от её накоплений. Но сколько её ни накапливай, она испортится. Пища даёт временное наслаждение обладания ею. Она полезна лишь для поддержания плоти, в коей пребывает Дух.

– Но почему от столь малого количества твоей еды я наполнился большей силой, чем когда-либо?

– Потому что сила эта, делающая еду таковой, какова она есть, не имеет предела и начала. Она есть предел беспредельного и граница безграничного. Но сама еда – она конечна, она ограничена внутри себя самой.

И Путник вновь удивился:

– Откуда ты знаешь это о еде?

– Я был Поваром этого мира.

Утолив голод и жажду, Путник обратил внимание на свою одежду. Она была ветхой и рваной. И он устыдился вида своего.

Странник, заметив это, сказал:

– Тебе нечего стыдиться одежды своей. Одежда – это всего лишь частица единого процесса созидания и разрушения. Нет ничего глупее, чем угождать прихотям своей одежды. Ведь то, что есть суть её, запирает тебя в пределах своего узкого пространства, отдаляя от мира и погружая тебя в сомнения и страхи, порождённые этим отчуждением. Она заставляет тебя существовать ради её форм и внешних иллюзий, кои вид её создаёт для других, втягивая тебя всё в большие заботы о ней. Твоя одежда имеет предел. Она изнашивается. Ты же свободен её не носить. Но, износив одну, ты надеваешь другую одежду. Однако, не разрушая предел, гнаться за беспредельным гибельно.

И Путник опять изумился:

– Откуда ты знаешь это об одежде?

– Я был Портным этого мира, – последовал ответ.

Путник огляделся:

– Скажи, а как я попал сюда?

– Ты пришёл, – ответил Странник.

– Но я помню лишь жару и песок.

– А что ты видел?

Путник стал вспоминать:

– Я видел сухую колючку, которую гонял ветер. Она оставляла след на песке. Я шёл за ней, думая, что она укажет мне путь. Но ветер изменил направление. Я вернулся обратно. И решил, что бессмысленно бегать за мёртвой сухой колючкой, ибо она не имеет жизни.

– Ты встретил мёртвое, которому нечем себя обнаружить, кроме шипов своих. Мёртвое защищает мёртвое. Мёртвое не превратится в живое оттого, что есть жизнь, а живое не станет мёртвым оттого, что есть смерть. И смерть, и жизнь от чего-то зависят, есть что-то, что их объединяет, – проговорил Странник.

Путник же продолжил: