А. Лобанова - Святой Андрей

Приведённое краткое сказание святого Иосифа доносит до нас удивительно светлый образ двух подвижников-художников, истинных иноков и аскетов. Они «предуспели» в Божественной любви, которая открылась им и привлекла их к себе. Стяжанием великой Божественной благодати преподобный Иосиф объясняет их полный уход от всякого земного попечения, «яко никогдаже о земных упражнятися». Выше уже говорилось об их подлинно исихастском опыте. Святой Иосиф кратко излагал их опыт отношения к иконописи, который является подлинно духовным опытом, научающим нас правильному восприятию образа. Созерцание икон для них является праздником, исполняющим сердце «божественной радостью и светлостью», поскольку возводит ум «от вещественных веков», то есть от материального, огрубленного, недвижимого подражания к невещественному, источающему жизнь мира Первообразу. Отсюда и особое значение иконы как свидетельства об истине, отсюда и особо проникновенное отношение к каждому движению кисти.

«Сего ради», то есть ради столь высокого и столь духовного образа жизни, «Владыка Христос тех прослави и в конечный час смертный». Уже после кончины святого Андрея его «сопостник» Даниил, не разлучавшийся с ним в сердце своём и по смерти, умирая, получает откровение о прославлении своего духовного брата в Царствии Небесном: «виде… Андрея во мнозе славе и с радостию призывающа его в вечное оное и бесконечное блаженство». Это особенно важное свидетельство приводится также в несколько иной редакции в житии святого Никона Радонежского, составленном Пахомием Логофетом: «Егда бо хотяше Даниил телесного союза отрешитися, абие видит возлюбленного ему Андреа, в радости призывающа его. Он же, яко виде его, желаше зело, радости исполнися; братиям престоящим поведа им сопостника своего пришествие и абие предаси дух…».

Таким образом, мы имеем два указания о смертной славе святого Андрея. Младший в земной жизни, он указывается старшим в духовном мире и как бы принимает душу праведного Даниила при её разлучении с телом. Местом вечного упокоения обоих подвижников стал Спасо-Андроников монастырь.

На протяжении XIV–XVII веков память обоих иконописцев, в первую очередь святого Андрея, была окружена глубоким почитанием. В середине XVI века Стоглавый собор возвёл его во всеобщий образец, предписав писать образ Святой Троицы, как писал Андрей Рублёв и «пресловущие греческие живописцы». Таким образом, святой Андрей поставлен в один уровень с теми «пресловущими», хотя в подавляющем большинстве безвестными византийскими художниками, которые выработали православный канон иконописи. Можно также думать, что идеальный образ иконописца, начертанный в 43-й главе Стоглава и широко распространившийся через иконописные подлинники, в немалой степени вдохновлён преданием о святом Андрее, хорошо известном отцам Собора.

Свидетельство о духовном признании святости преподобного Андрея находим в Строгановском иконописном подлиннике (кон. XVI в.). Этот подлинник был составлен, по-видимому, в среде придворных иконописцев и пользовался самым широким влиянием и авторитетом. Подлинник сообщает: «Преподобный Андрей Радонежский, иконописец, прозванием Рублёв, многая святые иконы написал, все чудотворные, а прежде живяше в послушании у преподобного отца Никона Радонежского. Он повеле при себе образ написати Пресвятыя Троицы, в похвалу отцу своему, святому Сергию чудотворцу…». Здесь святой Андрей именуется преподобным (как и Даниил), все его иконы признаются особо благодатными, указывается на его принадлежность к духовной традиции святых Сергия и Никона. Имя святого Андрея (вместе с Даниилом) встречается и в древних месяцесловах.

Место их погребения помнили до конца XVII века. Согласно более позднему источнику, «святые их мощи погребены и почивают в том Андрониковым монастыре под старою колокольнею, которая в недавнем времени разорена и место сравнено с землею, яко ходити по ней людям всяким и нечистым, и тем самым предадеся забвению (память) о тех их святых мощах». Старая колокольня находилась, как предполагают, к северо-западу от западной стороны Спасского собора. Для уточнения её местонахождения необходимы археологические изыскания.

На миниатюрах рукописей XVI века святой Андрей изображается с нимбом (Остермановский летописец, лицевое житие святого Сергия). Приводимые источники удостоверяют, что в XV–XVII веках никто не сомневался в святости Андрея Рублёва, как и в высокой праведности Даниила.