Анатолий Гармаев - Пути и ошибки новоначальных. Беседы в паломническом рейсе

Второй источник – образ в живом церковном предании, образ добродетели в живых людях. В паломнических поездках человек имеет эту благодатную, данную от Бога, возможность таких встреч. Дыхание добродетели может стать неожиданным открытием. Кто-то сказал кротко, и мы это дыхание кротости услышали…

Нет ничего более важного, значительного, чем живое дыхание, потому что оно-то как раз и дает нам возможность узнать, что же есть реально добродетель.

И, наконец, третий источник – Сам Господь, сама благодать Божия. Благодатию Своею Господь по Причастии, или после Таинства Исповеди, или по молитве, или же во время Богослужения вдруг дарует нам дыхание добродетели… Это прямое, от Бога идущее наставление, совершаемое Его вселюбящей благодатью. Ради такого Божьего прикосновения человек старается отложиться от всего того, что противно благодати Божией, – от греха. Это благодатное прикосновение исключает грех. Более того, по причине греха встреча с живым церковным человеком может и не состояться.

Почему человек долгое время не встречается с благодатными людьми, ни с каким дыханием добродетели? Потому, что он постоянно осуждает людей. Осуждение входит в навык и является его важнейшим свойством и действием. Но если сердце устроено осуждающе, может ли оно распознать дыхание добродетели? Нет! Более того, внимание осуждающего обращено не к добродетели человека, а к его злым поступкам, к его худым действиям.

Надмение человеческое, гордость, всегда желает удостовериться в том, что «я лучше, чем другой». При видении чужих грехов и ошибок, при «другие хуже меня» непременно происходит возвышение над ними. Для этого нет ничего проще и «лучше», чем осуждение. Например, говорят о ком-то хорошо, а наш изощренный ум сразу вспоминает о человеке что-нибудь злое, недостойное. И мы уже над ним! Он проявился в каком-то добром качестве, а нас это уязвило, но стоит найди в нем что-либо худое – и «утешаемся»: «Да, его такого хорошего, с даром слова, молитвы и ревности к служению, я видел курящим». А он и не курил, просто палочку держал во рту. Но наша осудительная ревность увидела в этом курение. Или «он ругается», или «он жадный», или «жестокий», или «он блудник»…

Или, или, или… Можно безконечно эти «или» перечислять. У каждого человека целый ворох таких «или», которые он применяет то к одному, то к другому, все время находя подтверждение тому, что «я лучше», «я над ним». Разве можно при таком внимании к погрешностям другого встретиться с его добродетелью? – Никак нет. Немало примеров из жизни Святых отцов, где только одной добродетелью – неосуждением – они спаслись. Они, бывало, ничего больше другого и не делали, а только одно – не осуждали.

В Древнем Патерике повествуется о смерти одного монаха. Когда Господь открыл братии о его пребывании в Райских Обителях, все пришли в сильное недоумение. Как так?! Он же ленился ходить на службу, был скаредным и не ревностным в послушаниях, был ослушником! Но авва сказал:

– Братия! Не смущайтесь по поводу сего брата. Господь все нестроения простил ему только за одно делание – неосуждение. Он никогда никого не осудил, и за это Господь его принял.

Если человек не осуждает ближних, тогда что же он делает по отношению к ним? Ведь ничего не делать по отношению к ближнему нельзя. Если человек не осуждает, значит, он делает что-то другое… Что же? Он встречается с их добродетелями. В одном человеке видит правдивость, в другом радуется трудолюбию; в третьем замечает начатки кротости; в четвертом – сердечность, в пятом – великодушие…

При таком расположении сердца обнаруживаешь вокруг себя сплошное назидание, которое Господь рассыпает бисером в церковной среде. И чем больше вокруг людей, тем больше возможностей встречи с живым преданием, с живым проявлением добродетели. Какая же радость, что человек умеет с этим встречаться, через это обретаться и воцерковляться! В такое сердце, конечно же, благодать ревности будет входить, как в сродное себе. Оно будет выстраиваться, как храм, для Бога своего.

Неосуждающее сердце приятно Духу Святому, удобно для благодати Божией. Тогда благодать входит в такое сердце и назидает его.

Апостол Павел, говоря: «Так и написано: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, а потом духовное» (1Кор. 15:45—46), как раз это и подразумевал. Прежде всего, необходимо устроить душу свою в ревности усвоения, распознания, любви добродетели в ближних. Это есть душевный опыт. В своем отношении к ближним из этого напечатленного образа быть с ними, по возможности, кротко, великодушно, просто и милосердно. Это то душевное устроение, в котором человеку усваивается Дух Божий. Поэтому-то и говорит Апостол Павел: «не духовное прежде, а душевное». По этой причине и должно воцерковляться, обретаясь в среде церковных людей, входя с ними в единодушие.