Юрий Лифшиц - Книга Иова Книга Екклесиаста Евангелие от Матфея. Переложения

И ослабело у меня дыханье;
день гаснет мой; гробы передо мною.
Сам пред Собою за меня вступись,
Сам поручись! Иначе за меня
кто поручится? Ибо Ты закрыл
от разуменья сердце их, не дашь
поэтому Ты им торжествовать.
Кто обречет друзей своих в добычу,
глаза детей истают у того.
Меня Он ставит притчей для людей,
посмешищем для них. И помутилось
от горя око у меня; все члены
мои, как тень. О сем дадутся диву
все праведные, и вознегодует
невинный человек на лицемера.
Но праведники своего пути
держаться будут крепко; утверждаться
все больше будет тот, кто чист руками.
Послушайте меня и подойдите;
но не найду я мудрого меж вами.
И дни мои прошли, мои раздумья —
богатство сердца моего – разбиты.
В день превратить они желают ночь,
и свет приблизить к лику тьмы. Но если б
стал дожидаться я чего-нибудь,
то зря, ведь преисподняя – мой дом;
во тьме я постелю постель мою;
и гробу я скажу: «Отец мой – ты», —
червю: «Ты мать моя, сестра моя».
И где же вслед за тем моя надежда?
И кто увидит то, чего я жду?
Но в преисподнюю сойдет она,
со мною упокоится во прахе».

И отвечал Вилдад Савхеянин
и так сказал: «Когда же вы, друзья,
положите конец таким речам?
Обдумайте – потом поговорим.
Зачем считаться за животных нам
и унижаться в собственных глазах?
Ты, душу раздирающий твою
в ужасном гневе! Или для тебя
земле необходимо опустеть
и с места своего сойти скале?
Да, свет у беззаконного потухнет,
не станет искры от огня его.
Навек померкнет свет в шатре его,
его светильники над ним угаснут.
Шаги его могущества ослабнут,
его низложит замысел его,
поскольку в сеть он попадет ногами
и по тенетам примется ходить.
Петля зацепит за ногу его,
его грабители подкараулят.
И для него силки в земле сокрыты
и на дороге западни стоят.
И ужасы со всех сторон его
начнут страшить и броситься заставят
туда-сюда. От глада истощится
вся мощь его, а сбоку от него
готова гибель. Члены тела съест,
изгложет смерти первенец все тело.
Уйдет надежда из шатра его
и к ужасов царю его погонит.
Чужой поселится в шатре его,
поскольку не его уже шатер;
его жилище серою посыплют.
Подсохнут снизу корни у него;
его исчезнет имя с площадей.
Его изгонят со свету во тьму
и навсегда сотрут с лица земли.
Не будет сына у него, ни внука
в его народе; никого не будет
в его жилищах. И о дне его
потомки ужаснутся; страшный трепет
охватит современников его.
Жилища беззаконных таковы
и место тех, кто Бога не узнал».

И отвечал так Иов и сказал:
«Доколе душу будете вы мучить
и истязать меня такою речью?
Уж десять раз срамили вы меня,
меня теснить совсем вы не стыдитесь.
Но если я и вправду погрешил,
при мне останется моя погрешность.
А если вы хотите надо мною
повеличаться, упрекнуть меня
моим позором, знайте же, что Бог
меня уж ниспроверг и обложил
меня своею сетью. Я кричу:
«Обида!» – и никто меня не слышит;
я вопию, и нет суда. Мне путь
Он преградил, и не могу пройти:
тьму положил Он на мои стези.
Совлек с меня Он славу, снял венец
Он с головы моей. Кругом меня
Он разорил – уже я отхожу;
исторг мою надежду, словно древо.
И на меня Он гневом воспылал,
меня считает Он Своим врагом.
Полки Его пришли, направив путь
ко мне и моего шатра вокруг
расположились. Братьев от меня
Он удалил, и знающий меня
чуждается меня. Покинут я
моими близкими; меня забыли
знакомые мои. Чужие в доме
моем, и слуги чужаком меня
считают; посторонним в их глазах
я стал. Зову я моего слугу,
и он не откликается; я должен
устами умолять его прийти.
Жене моей дыхание мое
противно; должен я молить ее
ради детей от чрева моего.
И даже дети малые меня
презрели; не успею я подняться,
они уже глумятся надо мной.
Мной брезгают наперсники мои,
и те, кого любил я, обратились
против меня. Все кости у меня
к моей прилипли коже и к моей
прилипли плоти; я остался с кожей
лишь около зубов моих. Прошу вас
помилуйте, помилуйте меня,
друзья мои, ибо меня коснулась
рука Господня. Для чего и вы
меня преследуете, как и Бог,
и не насытитесь моею плотью?
О, если б записать слова мои!
И если бы их в книге начертать
резцом железным с оловом, – навеки
они б на камне вырезаны были!
Но знаю я: мой Искупитель жив,
восставит Он распавшуюся кожу
мою в последний день; и во плоти
моей узрю я Бога. Сам узрю;
мои глаза, а не глаза другого
Его узрят. Истаивает сердце
в груди моей! Вам должно бы сказать:
«Зачем же мы преследуем его?»
Как будто корень зла во мне отыскан.
Меча убойтесь, ибо меч – отмститель
неправды и запомните: есть суд».