Александр Копировский - Введение во храм. Очерки по церковному искусству

Юбилей 12 июля 2011 года исполнилось 450 лет со дня освящения этого великого храма. Юбилею предшествовал более чем 70-летний перерыв в богослужениях. Во время этого перерыва собор, по некоторым сведениям, чуть было не «смахнули» с Красной площади, как сооружение, мешающее парадам и демонстрациям трудящихся. В 1991 году собор был возвращен Русской православной церкви. В день юбилея он, как отметили СМИ, освещавшие это событие, «был заполнен до отказа». Но если вспомнить, что размер интерьера самого большого, центрального храма (Покровского), в котором проводилась служба, – чуть более 60 квадратных метров, и что общее число заполнивших другие приделы и коридоры, то есть слышавших, но не видевших ее, не могло превысить двух-трех сотен человек, то впечатляющим такое сообщение назвать трудно.

Впрочем, пока не очень готова к приему большого числа молящихся и сама Красная площадь. Ее еще предстоит обустроить. Например, очень желательно, чтобы перешел на свое изначальное место – напротив Кремля, посередине между Спасской и Никольской башнями, лицом к нему – стоявший там в досоветское время памятник Минину и Пожарскому. Тогда Минин рукой указывал на Кремль, который князю Пожарскому предстояло освободить. А сейчас Минин вместо Кремля указывает на ГУМ…

Нужно, чтобы исчезла, наконец, отсюда уменьшенная копия абсолютно чуждого русской архитектуре древнего зиккурата – «Вавилонской башни», ставшая надгробием, как и всё прилегающее к ней кладбище у кремлевской стены.

Давно пора передать куда-нибудь на хранение багровые пятиконечные звезды, установленные на кремлевских башнях в зловещем 1937 году.

И, конечно, хочется надеяться на воскрешение собора в лучшем своем качестве – как смыслового центра Красной площади, объединяющего десятки тысяч людей в молитве. Может быть, это произойдет хотя бы к его 500-летию?

1. Погост Кижи. Вид с юга

В писцовой книге московского дьяка Андрея Плещеева под 15821583 годами дается перечень погостов (поселений) на Русском Севере, в Заонежье. В их числе и

…Погост Спасский в Кижах на Онеге озере. А на погосте церковь Преображенье Спасово, а другая церковь Покров Святии Богородицы [23] Цит. по: Лисаевич И. И., Дужников Ю. А. Кижи, Валаам. Л.: Лениздат, 1966. С. 53. (илл. 1–3).

Сам погост вместе с этими церквями существовал здесь еще в XV столетии. Обе они были деревянными и потому, как часто, увы, случалось, горели, а потом восстанавливались. Но однажды возрождение их на пепелище привело к рождению рукотворного чуда – одного из чудес России. И не только ее. В 1990 году карельский погост со скромным названием Кижи (киж – мох, растущий на дне местных водоемов), в котором находятся названные выше храмы и деревянная же колокольня, был включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО, став одним из 936 природных и культурных объектов мирового значения.

Жемчужина погоста – 22-главая церковь во имя Преображения Господня. Слова, ставшие названием нашего очерка, по преданию, сказаны именно о ней. Срубивший ее мастер с этими словами будто бы забросил свой топор в озеро. Это, конечно, красивая сказка, вроде той, что рассказывают о соборе Василия Блаженного – про ослепление его зодчих. Впрочем, и тот, и другой храм, действительно, уникальны. Но если московский храм – несколько подавляющий зрителя символ земной и небесной «державы», то при взгляде на кижский захватывает дух от его неземной стройности и легкости. Поражает какое-то необъяснимое созвучие с ним, полное внутреннее принятие его на самом деле не таких уж простых форм.

Храм поднялся здесь в 1714 году. Дата удивляет: ведь это время активного насаждения Петром I западных новшеств, попыток уйти от древнерусского наследия, «в Европу прорубить окно». А церковь Преображения, напротив, не прорыв к новой архитектуре, даже не синтез «старого» и «нового», а итог многовековой традиции, ее лебединая песнь. Это, как написал известный архитектор начала ХХ века М. В. Красовский,

шедевр, который смело можно назвать венцом деревянного зодчества [24] См.: Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. Ч. 1. Деревянное зодчество. Петроград, 1916. С. 281. .

Почему же так произошло?

Связывать фантастический облик храма со стремлением России утвердиться на берегах Балтики в разгар Северной войны (1700–1721), как иногда делают, – значит не оценить в нем самого главного. А именно: способности потрясти воображение не сложностью конструкций, возведенных, и правда, без единого гвоздя (кроме «лемеха» – деревянных чешуек, прибитых к главкам), но гармоничностью сочетания этих конструкций. И помимо того – единением храма, при всей его исключительности, с другими постройками погоста.