Николай Волынский - Глокая куздра

Для тех, кто не знает деталей, сообщаю: тов. Троцкий на самом деле присутствовал на заседании ВЦИК 18 июля, с утра, когда пришла телеграмма из Екатеринбурга, в которой местные сообщали, что поработали палачами. Нет, не палачами. Палач убивает, когда ему закон приказывает. И он ни в чем не виноват. Он просто работает. Здесь же было не простое убийство, а еще и при отягчающих обстоятельствах – в нем не было никакой необходимости. И, кроме того, РСФСР унаследовала от Временного правительства запрет на смертную казнь.

Очень скоро всё изменится, Молох гражданской войны только стал входить во вкус. Но не в том пока дело. А в том, что Троцкий все-то прекрасно помнил. И даже больше – привирал по необходимости.

Не могу понять: зачем Троцкому понадобилось в этом деле врать? Не только потому, конечно, что он родной нынешним правящим братьям по разуму. Но какая у него была цель? Какой смысл? Один только черт, наверное, знает. Должен ведь был соображать, что теперь убийцей будут считать Ленина, что «свидетельство» Льва Троцкого войдет в политические, а потом и в исторические анналы. И сегодня у самых умных и продвинутых граждан в РФ и в других пятых колоннах Ленин – гнусный палач, хладнокровный убийца женщин и детей, большой любитель перед обедом опрокинуть чарку свежей человеческой крови. Таким и в могилу, точнее, в мавзолей сошёл.

Правда, в других своих трудах Л. Троцкий обвиняет в убийстве Романовых Сталина : всё усатый придумал, всё организовал и сам лично расстрелял. А через шесть лет и Ленина, учителя и кумира своего, отравил и проливал на похоронах вождя крокодиловы слёзы.

И странное дело: бреду Троцкого об убийце Романовых Сталине, которого в последние 30 лет не пинал уж безнадежно ленивый, мало кто поверил. А про Ленина верят. Дебилы всей Земли. Почему? Не взять в толк.

УНИЧТОЖАТЬ трупы расстрелянных было поручено группе под командованием верхне-исетского комиссара Петра Ермакова. Как он официально отчитывался и впоследствии не раз вспоминал, все трупы были расчленены около деревни Коптяки, в урочище Четырех Братьев у шахты Ганина Яма и сожжены в течение двух суток, а пепел и не сгоревшие остатки костей разбросаны по лесу в разных местах – в болото и в заброшенные шахты.

Но, как позже стал утверждать в своих записках комендант дома Ипатьева и начальник расстрельной команды чекист Яков Юровский, не присутствовавший у Ганиной Ямы на сожжении, трупы уничтожены не были. Девять тел были захоронены группой (уже Юровского) в болоте, под гатью, в месте под названием Поросёнков Лог. А два трупа сожгли дотла и закопали их остатки (пепел, несгоревшие косточки) неподалеку от основной могилы.

Особо отметим: Юровский утверждал всегда, что они сожгли один детский труп, Алексея, а второй, взрослый , – принадлежал горничной Демидовой, высокой дородной женщине, которую Юровский сжёг «по ошибке». Он, понимаете ли, намеревался уничтожить труп Государыни, но «перепутал» с горничной. А Государыню закопал.

Вот так ошибочка! Почти месяц по нескольку раз в день видел узников, прекрасно изучил не только их внешность, но и их привычки и – перепутал. А?

Еще раз отметим.

Через несколько лет после захоронения в 1998 году екатеринбургских останков в соборе Петропавловской крепости, «самым чудесным» образом в Поросёнковом Логу нашли остатки чьих-то костей и назвали их останками царских детей – Алексея и Марии (сначала врали, что Анастасии).

Тогда вообще полновесный абсурд. Получается, что главный расстрельщик и трупожог Юровский вообще запутался: принял горничную за императрицу Александру. А потом «перепутал» 40-летнюю Демидову и 19-летнюю Марию. Такая мелочь. Или кто-то другой перепутал?

Следователь В. Н. Соловьев, который вел уголовное дело Романовых в 90-е и позже годы, никаких противоречий в записках Юровского не усмотрел. Не увидел он почему-то противоречий и в других показаниях участников «кремации и похорон Романовых» в Поросёнковом Логу.

Например, чекист Исай Иделевич Радзинский, участвовавший в «захоронении» сообщил: в Поросёнковом Логу командой Юровского были сожжены не одни «Алексей» и «фрейлина» («Мария»? «Анастасия»? ).

«Но вот, помню, Николай сожжен был, был этот самый Боткин, я сейчас не могу вам точно сказать, вот уже память. Сколько мы сожгли, то ли четырех, то ли пять, то ли шесть (!) человек сожгли. Кого, это уже точно я не помню. Вот Николая точно помню. Боткина и, по-моему, Алексея. Ну, вообще, должен вам сказать, человечина, ой, когда горит, запахи вообще страшные. Боткин жирный был. Долго жгли их, поливали и жгли керосином там, что-то еще такое сильно действующее , дерево тут подкладывали. Ну, долго возились с этим делом. Я даже, вот, пока горели, съездил, доложился в город и потом уже приехал. Уже ночью было , приехал на легковой машине, которая принадлежала Берзину. Вот так, собственно говоря, захоронили. А потом поехали в театр драмы…»