Игорь Малин - ИЗ ГЛУБИН ГРЕХА В ОТЧИЙ ДОМ Проповеди, интервью, доклады

Но были и другие люди. Те, которые не побоялись пойти с Христом до конца: Его мать Мария, Иосиф из Аримафеи, апостол Иоанн, Мария Магдалина. Наверное, каждый из этих людей хотел бы вырваться за пределы того времени. Каждый из них жаждал закрыть глаза и ничего не видеть и не слышать. Каждый из них желал просто забыться и заснуть, а проснуться уже после всего этого кошмара. Но некуда было уйти, негде было спрятаться. Сон бежал, мысли путались, душа болела. Сердце не давало уйти от этих страшных событий. Именно тогда исполнится страшное пророчество старца Симеона сказанное Марии: «Тебе Самой оружие пройдет душу» (Лук. 2:35). Пронзит сердце Марии невыносимая боль оттого, что видя мучения и смерть Сына, она ничего не сможет сделать… Как хотелось бы каждому из этих людей перемотать пленку событий страстной недели вперед. Как хотелось, чтобы все было иначе: без предательства, без позора, без страданий, без горя, без потери надежды, без смерти…

Читая сегодняшнее евангельское чтение, мы видим, как развиваются эти страшные события. Но, вместе с тем, мы должны эти события соотносить с собственной жизнью. Где мы в этих событиях? Вернее, кто мы? Может быть мы, подобно многим иудеям, разочарованы в бездействии Христовом? Или мы как Пилат, умывая руки, говорим: «ну мы здесь уж точно ни при чем»? А может быть мы как апостол Иоанн с душевной болью, превозмогая страх, следуем за Христом в самую глубину всего этого ужаса? Кто мы в этих событиях? Где стоит каждый из нас по отношению ко Христу? Пусть Господь поможет каждому из нас встать перед судом собственной совести и сегодняшнего Евангелия. Аминь.

В одном из ветхозаветных апокрифов есть следующие слова? «Лучше было бы нам вовсе не быть, нежели жить и страдать, не зная почему… Что пользы людям — в настоящем веке жить в печали, а по смерти ожидать наказания?.. Что с того, что нам дано нетленное обетование, если мы брошены здесь в несчастии?» (3–я Ездры 4:12, 7:47). Наверное, подобные мысли были и у сестер Лазаря — Марфы и Марии, когда они потеряли своего брата. Христос приходит к ним, спустя несколько дней после смерти Лазаря, и сталкивается с горьким упреком и Марфы, и Марии: «если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой» (Ин. 11:21,32). И когда Спаситель начинает говорить им о воскресении, они в глубине своих сердец наверняка произносят слова, подобные апокрифическим: «Что с того, что нам дано нетленное обетование, если здесь мы брошены в несчастии? Что нам это знание о воскресении в будущем, когда в настоящем мы потеряли родного человека? И причем, Ты, Господь, сделал все, чтобы прийти позже. А сейчас, когда уже все кончено, Ты говоришь о будущем и не видишь настоящего. А настоящее — это смерть вот этого человека. Короче говоря, извини, Господь, но сейчас Твои слова о воскресении неуместны». Приход Господа в Вифанию оказался для них некстати…

В своей жизни мы не раз сталкивались с ситуацией, когда наши усилия, наши чувства, наши эмоции, наши добрые слова оказывались некстати. Родители возвращаются домой, ребенок кидается им на шею. Ребенок в этот момент полон любви и радости, он готов отдать себя без остатка. Но родители проходят мимо этого внимания с усталым видом. Оказывается, что любовь и радость ребенка сейчас некстати. Не потому, что родители не любят своего ребенка, а потому, что их мысли, их чувства, их желания не пересекаются с чувствами ребенка. Родителям бы отдохнуть, поесть и добраться до постели. В наших отношениях с Господом происходит нечто подобное. Он всегда оказывается почему–то некстати в нашей жизни. С нашей точки зрения, Господь всегда опаздывает. Мы Его просили помочь, а Он молчал. А когда уже, как нам кажется, не надо помощи — Он дает просимое. Он делает не то, о чем Его просят. Он вмешивается в нашу жизнь и забирает то, с чем мы не хотели бы расставаться. Сейчас модным стало высказывание: «в современной семье один любит, другой позволяет, чтобы его любили». Так вот, в наших отношениях с Богом присутствует нечто подобное. Только Господь нас всегда любит, а мы даже не всегда позволяем Ему любить себя…

И вот, Мария и Марфа упрекают Христа за опоздание. А Спаситель пытается им сказать что–то важное: «Разве не Сам Бог пришел к вам? Разве Я не начало всякой жизни? Ты, Марфа, веруешь, что будет воскресение в последний день, а Жизнь Вечную не замечаешь рядом с собою. Ты говоришь, что все возможно Богу, и Богу говоришь, что уже ничего нельзя поделать». Спаситель пробивается к ним через толщу человеческого горя и говорит: «Я есть воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет; И всякий верующий в меня не умрет вовек» (Ин. 11:25–26). И Марфа отвечает Христу: «Я верую, что Ты Христос Сын Божий, грядущий в мир» (Ин. 11:27). А через некоторое время эта же Марфа первая останавливает Христа у гроба и говорит: «уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе» (Ин. 11:39). Не пытайся Христос, уже ничего не поделаешь. Вера — верой, а тело уже разлагается…