Семен Глейзер - Еврейская традиция в культуре Древней Руси

«…Трое прекрасных юношей сидят за столом. Вокруг головы у каждого — сияние. За плечами — крылья. Это ангелы. Они сидят молча и неподвижно. Они глубоко задумались о чем-то. Трудно передать словами те чувства, которые выражают их лица, руки, наклон головы. Доброта, согласие, нежность, печаль…

Это икона. Она называется «Троица». Художник изобразил события, о которых говорилось в древних сказаниях…

Что-то нужное людям, близкое и дорогое до сих пор влечет зрителей к этим добрым и молчаливым юношам, связанным общими мыслями и общими чувствами. В ту пору русские художники не писали людей… Они писали Бога, ангелов, святых…

Было известно, как нужно писать ту или иную икону. Художник наперед знал, какие лица должны быть у разных святых, как они должны быть одеты, как должны стоять или сидеть, что держать в руках.

Но это не настоящие художники. Это просто старательные мастера. Настоящий художник не может точь-в-точь повторить то, что сделал другой. Потому что настоящий художник не просто пишет лица, а всегда сам глубоко переживает то, что он пишет.

Рублев писал иконы, расписывал стены больших храмов…

Иконы, от которых ждали чудес, в самом деле творили чудеса: глядя на них, Андрею Рублеву хотелось работать больше, лучше, говорить людям главное и дорогое.

Андрей Рублев видел вражду, жестокость, измену. А писал добрую и тихую «Троицу»… Люди, жившие с ним, мечтали о счастливой жизни. Мечтали и верили, что придет время, когда русский народ будет жить дружной, единой семьей.

Андрей Рублев рассказал в «Троице» о заветной мечте своего народа…»

Вот как выглядит эта «заветная мечта» русского народа:

Андрей Рублев, знаменитый русский живописец, живший в период с 1360-70 годов по 1427 год в Москве. Он считается создателем так называемой московской школы иконописи, и прославился очевидным отходом от общепринятого тогда церковного канона иконописи.

Так вот, интересно: о чем, о какой такой мечте своего народа рассказал в своей знаменитой иконе Андрей Рублев?

Чтобы понять это, надо вникнуть в сюжет, изображенный на иконе «Троица» для чего нам придется прибегнуть к первоисточнику — к Библии (7). Вот она перед нами: Библия, толстая книга в 1372 страницы, в зеленом переплете, с оттиснутым на обложке золотом крестом. Издание Московской Патриархии от 1983 года. На странице 18 рассказывается о некотором эпизоде из Священной Истории.

Некто Авраам, называемый своими соседями Авраам-Еврей (7, стр. 15, Быт. 14:13), был очень стар. Вот он, изображенный на одной старой русской иконе.

Как мы можем видеть, Авраам-Еврей — настоящий русский святой.

Кличка «Еврей» — означала в то время «человек из-за реки» или «пришелец»; так называли соседи ханаанеяне старца Авраама и его клан, действительно прикочевавших в Ханаан из-за Иордана.

Надо полагать, этот самый Авраам из Священного Писания и был первый еврей на Руси, о котором могли что-то впервые услышать, а потом и прочитать, славянские племена. Это был библейский праотец и православный святой — самый первый еврей, а совсем не хазарские завоеватели и угнетатели, о чем пытался втолковать нам А.И.Солженицын в книге «Двести лет вместе».

«Авраам — одно из величайших библейских лиц. Вся древность, весь Восток наполнены воспоминаниями об Аврааме. Для иудея и магометанина, как и для христианина, он есть отец верующих… Память святого и праведного праотца Авраама празднуется церковью 9 октября», говорится в «Библейско-биографическом словаре» от 1849 года (6, стр. 35 и 43).

Стара была и жена Авраама по имени Сарра (что по-еврейски означало «принцесса»). И не было у них детей.

И вот однажды пришли к ним трое путников. По обычаю гостеприимства тех мест путникам оказали всяческое внимание, накормили, напоили, обогрели. И, уже всем довольные гости, стали, наконец, расспрашивать хозяев, о том — о сем, о житье-бытье. Спросили они и о том, почему у хозяев нет в доме детей. Хозяйка Сарра объяснила, что раньше, дескать, не позаботились, а теперь уже и поздно, стары мы, мол, для этого дела стали. Ну, тут путники не на шутку задумались и говорят: будет еще у вас, люди добрые, ребенок. Сарра, услышав это, громко рассмеялась. Но путники не унимались: говорим мы тебе точно, не пройдет и года, как в доме твоем, глупая женщина, зазвучит детский смех… Но главное даже не это. Главное, что от ребенка твоего произойдет впоследствии один великий народ! Вот как это было дословно предсказано: