Николай Сперанский - Книга Природной Веры

Приведем в пример песню "Терем самовилы", записанную в Болгарии. Ее, и другие песни, будем записывать в строку, памятуя, что эта песня — устное творчество, а разбивка на строки — условность, она делается тем, кто ее записывает. Перевод ее с родственного болгарского языка на русский дает минимальную потерю содержания. В Болгарии и Югославии, среди интеллигентов есть певцы, которые хранят память о том, как надо петь эти песни. Во всех словах песен очень плавно начинает произноситься первый слог, а последний произносится очень четко. У нас, в России, так говорить и петь не умеют.

"Возводила самовила, возводила стройный терем, между небом и землею возводила в черных тучах. Как она столбы вбивала, что ни столб — юнак пригожий. Как закладывала стены, бревна — девы-белолички. Как стропила городила — черноглазые молодки. Крыла кровлю, но не тесом, а младенцами грудными, а старушки в белых юбках стали кольями ограды. А дверными косяками — старцы с белой бородою.

Но семидесяти младенцев недостало самувиле, чтобы свой достроить терем. И послала самовила, в Прасково наказ послала; "Дайте прасковцы, мне выбрать в людных селах придунайских семьдесят грудных младенцев, чтобы свой достроить терем!"

Собрались тогда крестьяне, собрались и порешили: не позволим самовиле забирать детишек малых в людных селах придунайских. Пусть она берет планину, пусть туда приходит с бурей, там ей хватит стройных елей, стройных елей, крепких сосен. И пускай свой терем строит!

Осерчала самовила, полетела на планину, три дня дует, три дня валит. Наломала стройных елей и достроила свой терем".

Вот другой фрагмент песни про Муржо-свирельщика и Юду. Суть ее в том, что юда спрашивает пастуха Муржо: "Вот уже прошло три года как пасешь ты на моей планине, а мне податей не платишь! Как с тебя мне взять выпас?" Муржо обещает заплатить, но Юде не нужны ни скот, ни деньги: "Коль брала бы я деньгами, гору бы посеребрила и пасти бы было негде… Ты сыграй на медовой свирели, я спляшу частое хоро. Коль меня ты переиграешь, то возьмешь на счастье гору, коль тебя перепляшу я, то возьму черного Муржо за пастьбу твою в уплату". Так, что платой оказывается жизнь пастуха.

Он играл, а она плясала целых три дня и три ночи. Юда пляшет, а Муржо просит: "Пошли, боже, мелкий дождик, пусть намочит юде крылья!" Юда с мокрыми крыльями не смогла плясать, и Муржо взял себе полонину.

Заметим, что в русской былине Алеша Попович так же просит бога намочить крылья змея Тугарина. Если юда могла деньгами посеребрить гору, то это означает, что срок жизни ее очень велик. Но она не вступает в отношения купли-продажи, явно их игнорируя. Остается до конца не ясно — зачем ей Муржо? Если бы она хотела взять его в мужья, то повела бы себя иначе. Известно, что юды могут забирать части тел, могут возвращать их, передавать от человека к человеку. Юда намеривалась забирать Муржо и с душой и с телом, но почему-то не могла сделать это без повода, и выдумала его в согласии со своими эстетическими представлениями. За Муржо она должна была перед кем-то отвечать? На все эти вопросы мы не имеем точных ответов.

Еще одна песня про Рабро-юнока и старую юду (северо-восточная Болганрия). Рабро похитил платье у юды, которое она стирала. Юда кричит ему в след, обещает стать ему названной матерью, названной сестрою. Рабро отвечает, что есть у него и названная мать и названная сестра. Тогда юда обещает стать ему первой любовью, (т. е. женой). "Рабро — юнак остановился. Перед ним была не старая юда, а юная стояла девица, первая любовь его стояла. И повел ее, отвел девицу к матери своей, к отцу родному". Этот сюжет так же знаком нам по нашим сказкам.

Вот еще одна песня про Йоана Попова и самовилу, записанная в Македонии.

"Собрался Йоан Попов на Велик день, собрался землю пахать. (На такое дело у нас есть религиозный запрет) Едва пол пути проехал, навстречу ему самовила. Встала поперек дороги: "Воротись Йоан Попов, на Велик день землю не пашут, лучше б ты остался дома". Йоан ей хорошо отвечает: "Прочь с пути моего, самовила, а не то я сейчас спешусь, и твою русую косу вокруг кулака обмотаю, а то к коню приторочу, за хвост привяжу к борзому, и как борону потаскаю". Рассерчала тут самовила, распустила русую косу, на борзого коня напала, чтобы выпить черные очи…" Но Йоан победил самовилу, и привез ее домой как самовильскую невесту. Она прожила у него три года и родила ему сына. Кум спросил: "Не спляшет ли самовила хоро?". Самовила отвечает: "Пусть отдаст мне Йоан правое крыло, без него хоро не спляшешь". Крылья ей отдали, но заперли все окна и двери. Самовила одела крылья, и вылетела в трубу. Через некоторое время она выкрала своего ребенка и сказала: "Ой, же ты Йоан Попов, как же это ты придумал в доме держать самовилу, чтоб любила тебя самовила".