Даг Батчелор - У ног Иисуса

Хватайте ее! — закричал злобный голос, сотрясая тишину раннего утра. Тяжелая деревянная дверь открылась и глухо ударилась о стену, еще сильнее повредив и без того ободранную штукатурку.

Мария вздрогнула от такого внезапного вторжения, и ее сердце замерло. Случилось так, что день, которого она больше всего боялась, наступил.

— Блудница! Проститутка! — кричали непрошеные гости.

Их ухмыляющиеся лица выражали презрение, они напоминали свору бешеных собак, истекающих слюной. Раввины и священники из храма ворвались в ее приватное местечко с намерением убить.

Ее клиент выскользнул из–под простыней, глуповато пожал плечами и начал одеваться, не выражая никакого удивления по поводу вторжения.

«Это ловушка!» — подумала она, глядя на стоящих у стены мужчин, их смущенные лица были окутаны сумраком уходящей ночи. Некоторые из них являлись ее бывшими клиентами, но Мария знала, что, обвинив их сейчас, она только усугубит нависшее над ней наказание.

Время от времени, чтобы создать видимость набожности и успокоить благочестивые рвения в народе, книжники, законники и священники устраивали шоу. Взяв одну из городских проституток, они волочили ее по улицам для того, чтобы прохожие зеваки могли ее проклинать и оплевывать. Затем, насмехаясь, выражая религиозный пыл, они жестоко изгоняли свою жертву из святого города через Навозные ворота, демонстрируя наигранное негодование.

«Мне следовало остаться в Магдале», — думала Мария, сжимая тонкие простыни. Укутавшись в них, она заставила себя встать.

— Хватайте ее! Не дайте ей сбежать, — прорычал один из священников, в то время как остальные окружили ее.

Страж храма схватил ее за руку так, что его ногти впились в ее нежную кожу. Мария попыталась отстраниться, но он схватил ее слишком быстро. Напуганная женщина начала безудержно дрожать. У нее возникли подозрения, когда этот новый клиент появился в дверях ее комнаты столь ранним утром. «Они собираются провести это шоу со мной».

— Дайте ей какую–нибудь одежду, — бросил один из законников, вырвав ее из клешней стража.

— Ха! Я говорю: ведите ее как есть, — настаивал книжник. — Это будет более убедительно.

— Нет, Он в храме, а мы не можем вести ее в храм в таком виде! — авторитетно добавил старший священник, пробежав взглядом по ее содрогающемуся телу.

Один из прислонившихся к стене мужчин вручил священнику помятое и грязное одеяние, которое было перекинуто через небольшую табуретку.

— Одень это. Прикрой свою срамоту! — приказал священник, кинув дрожащей женщине грязную одежду.

Благодарная за любую возможность хоть как то скрыть свою наготу, Мария взяла одежду из протянутой мужской руки и одела ее на себя. Хотя она и была проституткой, в ней все еще присутствовала скромность. Под похотливыми взглядами своих обвинителей она оделась. Ее пальцы дрожали, когда она стягивала поясом слишком широкую для ее талии тунику.

По приказу старшего священника два храмовых стража схватили ее за руки и потащили к двери. Раввины отошли в сторону, чтобы освободить им путь. Пленница обменялась взглядом с одним из знакомых раввинов. Тот стыдливо опустил глаза. Почтенные руководители его уровня никогда не прикасались к женщине с такой репутацией, по крайней мере, на публике.

Стражи волокли ее по улицам. Их крепкие пальцы оставляли синяки на ее красивой коже. Прекрасные длинные волосы, являвшиеся ее гордостью и славой, были растрепаны и закрывали лицо. Она изо всех сил пыталась идти самостоятельно по каменистой дороге. «Куда они меня ведут?» — недоумевала она. Впереди начал вырисовываться святой храм. «Храм? — ее паника возросла. — Почему в храм?»

По дороге она слышала крики проклятий от прохожих. Любопытные домохозяйки и торговцы постепенно присоединялись к этой странной процессии.

«О Господи, — отчаянно молилась Мария, — пожалуйста, помоги, чтобы Марфа и Лазарь не увидели меня сейчас». Нездоровый, безнадежный смех прервал ее рыдания. «Как я могу ожидать, чтобы Святой Израилев услышал молитву такой грязной грешницы, как я? Я зашла так далеко, слишком далеко, чтобы Бог простил меня или услышал мои молитвы».

Когда они свернули на узкую улицу, у Марии перехватило дыхание. Священники подбирали большие камни, всегда лежавшие около зданий, чтобы держать двери открытыми.

«Они собираются побить меня камнями!» — выдохнула она. Небольшая свора натравленных собак следовала по улице за толпой, потявкивая в необычном для раннего утра возбуждении. Мария запаниковала: «Они собираются побить меня камнями до смерти, а потом эти уличные псы сожрут меня, как Иезавель!»