Георгий Чистяков - Сборник

– Ну да: это была тирания. В конце концов, в русский язык это слово вошло. Но… .

– Да. Апостол же не говорит, что turannis (тирания) или dunamis (сила) – от Бога. Он говорит: от Бога – arch. А arch – это власть разумная, власть законная.

– Но, отец Георгий, вот эта власть, нынешняя, в которой участвуют, и довольно заметно, я бы сказал так: если не вполне безбожники, то люди, которые безбожно действуют, – это вчерашние и сегодняшние коммунисты, – эта власть ведь легитимна, в отличие от советской власти! Ведь мы же их избрали, – ну, не я лично, и не вы, – но ведь народ-то их избрал. А их оппонентов называет «дерьмократами». И почему? Откуда вот это вот все?

– На самом деле эта власть, конечно, полу-легитимна, потому что она в большинстве случаев избрала сама себя – поскольку в провинции, как правило, избирательная кампания организовывалась с жестким указанием всем избирателям голосовать за того, кто уже у власти. Они, эти будущие губернаторы, будущие депутаты и так далее, они прямо говорили о том, что если вы за меня не проголосуете, то мы не будем вам давать электричества, воды, мы не будем вас кормить – и все прочее. То есть, люди, с одной стороны, были вынуждены, запуганные, голосовать за них; кроме того, эта власть,- сегодняшний состав Государственной Думы, в частности, – на волне недовольства шоковой терапией была избрана в Думу. И, кроме того, в ходе избирательной кампании они – коммунисты – пользовались той идеологической машиной оболванивания людей, которая до этого безотказно действовала семьдесят лет. Одна наша прихожанка в деревне, где у нее домик, спросила у своей соседки: «За кого ты голосовала?» Она говорит: «Ну, как?… Вот – за бывшего первого секретаря.» Тогда говорит эта женщина: «Но ведь он же мерзавец!» Старушка ей отвечает: «Да, мерзавец, но ведь он же – первый…» Значит, она, эта женщина – старая, пожилая, честная, добрая, и так далее, – она просто не представляла себе, что она может проголосовать иначе, если этот человек представляет власть, хотя и знала прекрасно, значительно лучше своей московской соседки, что это негодяй и мерзавец, который ее району ничего хорошего не сделал. Значит, люди голосовали за коммунистов, потому что была задействована идеологическая машина, – очень в большой степени.

– Мне вспоминается песня Старчика – из лагерного фольклора – там от лица чекиста ведется речь:

Триста лет татары игом гнули,

Только убедились – не согнешь.

Мы их в шестьдесят лет так согнули -

Триста лет потом не разогнешь…

Но вот – как нам быть? Я разговариваю с моими соседями по лестничной клетке, с какими-то еще людьми с простыми. Недоверие к демократам, неприязнь, ненависть к ним. Моя родственница голосовала на выборах в Думу за коммунистов – не потому, что она любит коммунистов, а потому, что она хотела что-то продемонстрировать в то время действовавшим демократическим властям – что они пренебрегают нуждами пенсионеров.

– Знаете, недоверие к демократам – оно понятно, потому что, скажем, когда восемь или семь лет назад встал впервые вопрос о том, а кто будет лидером у новой, демократической России, то сначала им как-то стихийно мыслился Андрей Дмитриевич Сахаров, а после смерти Андрея Дмитриевича одним из таких лидеров, о котором заговорили все, был предложен Юрий Николаевич Афанасьев – нынешний ректор РГГУ. Но очень быстро все члены тогдашней межрегиональной группы сказали: «За Афанасьева никто не будет голосовать – он слишком интеллигентен». И в этот момент появился совсем еще тогда другой – здоровый, молодой, энергичный и, главное, очень внимательно прислушивавшийся к тому, что говорят люди вокруг него, – Ельцин. И Ельцин набрал такое потрясающее число голосов именно потому, что все увидели, что он простой человек, мужик. Ни Гайдар, ни Чубайс, ни Кириенко не могут на это претендовать, потому что они слишком правильно говорят на русском языке, они говорят не только по-русски, но и по-английски, – а это уже очень большой недочет, недостаток для государственного деятеля. Александр Лебедь – он популярен не потому, что у него какая-то программа; у него нет никакой программы; он популярен, потому что он простой человек, потому что он может стукнуть кулаком по столу, потому что у него мускулатура такая, взгляд – честный взгляд простого человека – и так далее. Понимаете, люди привыкли не доверять интеллигенции, потому что люди видели в своей жизни интеллигенцию в ее худших проявлениях. Ведь таких людей, как настоящая интеллигенция, мало кто видел – они либо были за границей, как русские философы – Бердяев, Федотов, Вышеславцев, – либо они были где-то спрятаны, у себя дома и на работе – там, в академическом институте или на кафедре, как, скажем, Сергей Сергеевич Аверинцев или Вячеслав Всеволодович Иванов.