Дмитрий Гаврилов - Время богов и время людей. Основы славянского языческого календаря

Исторический же скепсис наш еще более очевиден: если Перун – бог воинов, почитаемый соответствующими действиями, это значит, что выделенные воины как таковые должны существовать очень давно. Но праздник весьма древний, более того, имеющий явные земледельческие признаки. О каких «выделенных» воинах в то время могла идти речь? Это представляется очень сомнительным. Каждый славянин-землепашец в случае военной угрозы становился воином, воины же в мирное время также занимались землепашеством, в лучшем случае ремеслом. Лето, страдная пора – о каких воинских праздниках может идти речь, когда в страду «день год кормит»? Нам могут возразить, что, мол, ходили же дружины воевать Византию, что князь Святослав праздновал Перунов день, принося в жертву пленных. Однако естественны вопросы: какая доля населения Руси участвовала в походе и как много мы можем достоверно сказать о смысле и содержании той праздничной обрядности?

«Ильинские зажинки были праздником первинок: деревенские хозяйки пекли ильинскую новь (нова, новина) – хлеб из только что сжатых снопов; крестьяне угощались ильинским моленым кусом (жертвенным мясом, которое носили в церковь для освящения); заламывался первый ильинский сот; заправлялись спальники свежей соломой. В церквах в этот день свершались молебны над чашами с зерном – для плодородия» (Тульцева, 2000, с. 196–197).

Мы вынуждены в лучшем случае признать двойственность Перунова дня, причем сельскохозяйственная составляющая праздника, скорее всего, была все же главенствующей. Перун здесь напоминает скорее бога – подателя благ, и с этой точки зрения праздник может быть сопоставлен скорее с близящимися праздниками урожая.

Возможно, по каким-то причинам такое наложение действительно произошло. Тогда разделение праздника на несколько составляющих и разница акцентов связана с установлением древнерусской государственности, что было дело отнюдь не мирным. Борьбу за признание Перуна верховным божеством начал князь Олег, который поклонялся Перуну, «богу нашему», и по сообщениям В. Н. Татищева при появлении в небе кометы (в июле 912 года) принес множество жертв. Впрочем, сегодня высказываются довольно здравые суждения о фальсификации сведений об обилии человеческих жертвоприношений Перуну, в том числе исследования о том, что история из «Повести временных лет» об убийстве по жребию варяга-христианина и его сына есть поздняя вставка.

Это не служит, конечно, основанием для отрицания факта бытования ритуальных убийств у славян-язычников. Но нужно помнить, что они, во-первых, не были зверствами. Во-вторых, отчасти могли быть добровольными и вытекали из мифологической картины мира, которая бытовала у разных народов мира. А вот отказались от такой практики славяне, видимо, довольно рано…

Восточнославянские праздники урожая и связанная с ними обрядность подверглась на протяжении веков значительным изменениям и во многом утрачена. Однако сохранившиеся материалы показывают глубокое их внутреннее родство с древнейшими праздниками других индоевропейцев. Как пишет тот же Е. А. Шервуд,

«1 августа праздновался день Лугнасада (Lugnasad – “собрание в честь Луга”, или, по другой версии, “брак Луга”). По поверью кельтов, Луг в этот день выступал как божество плодородия, раздающее свои богатства. Это праздник осени и сбора урожая. В Галлии в период римского господства его заменили на Собрание галлов (Concilium Galliarum) в Лионе, на котором прославлялся не бог Луг, а император» (Шервуд, 1993).

Жатвенный венок – элемент обряда «дожинки». Чехия, 1981 год (по: Staňkova J. Lidové uměni z Čech, Moravy a Slezska. – Praha, 1987. – s. 8)

Постановка столпа Даждьбогу (современная реконструкция). Московская область, 2004 год

Первые праздники урожая, восточных у славян, в позднее время отмечавшиеся на протяжении всего августа, приходятся на начало переходной поры. Короткое северное лето заканчивается. Август и в средней полосе России уже приносит обычно холодные ночи (а порою и заморозки). 1 августа – день, равноудаленный от Купалы (летнего солнцеворота) и от Осенин (осеннее равноденствие). Начинается краткий период не только интенсивного труда, но и богатой, сытой жизни.