Дмитрий Гаврилов - Время богов и время людей. Основы славянского языческого календаря

Попробуем все же перечислить основные черты праздничных обычаев масленичного цикла:

– встреча старого и проводы нового (война зимы и весны) в виде сотворения и последующих «похорон» ритуального символа (чучело Масленицы), взятия снежного городка;

– почитание усопших предков и живых родителей (в позднейшее время как «тещины субботы» и «прощеное воскресенье», посещение кладбищ, ряженье и волочебные песни);

– почитание Солнца в виде зажжения ритуальных костров на возвышенных местах, где сжигали старые вещи и вышедшую из употребления утварь, а в центр ставили колесо, возжигания «нового огня» трением, катания с ледяных гор на санках и на лошадях (возможно, потому, что лошадь является общеевропейским символом Солнца);

– заклинательно-обережные действия, призванные обеспечить хороший урожай, например, кулачные бои (но вообще их элементы присутствуют во всех масленичных обычаях);

– ритуальные трапезы на протяжении масленичной недели (включающие атрибуты солнечного культа и почитания предков);

Древнейшая мифологическая основа Масленицы (?) осмысливается сегодня как противостояние Зимы и Весны, которое переходит в сражение, что неминуемо заканчивается победой новой жизни.

Впрочем, западноевропейские аналогии заставляют взглянуть на это несколько по-другому.

Обрядность русской Масленицы складывалась на протяжении веков, праздник постепенно впитывал отдельные ритуальные действа и обычаи, относящиеся, видимо, к разным периодам. Сегодня для выделения наиболее древних элементов именно встречи Нового года или перехода от зимы к весне требуется приложить определенные усилия. Бездумное смешение обычаев даже соседних народов (русского, украинского и белорусского) неминуемо приведет к эклектическому смешению. Скажем, украинская и белорусская обрядность в силу большей близости к Западной Европе близка к европейской (особенно западнославянской). Русская Масленица (возможно, вместе с принятием христианства из Византии и Болгарии) восприняла ряд черт, близких к южнославянской традиции (большая роль праздничных огней и т. п.).

Сопоставляя это время с человеческой жизнью, можно представить сколь сложным в древности виделся и обряд взросления человека (возможно, и его принятия в род) – ведь Масленица в круге жизни вполне сопоставима с обрядами, которые проводили над детьми 3–7 лет (первый постриг, пролезание под лавкою, посажение на коня и т. п. инициатические действа). С этого момента человек считался собственно человеком, порою получал первое имя, становился не бесполым «дитем», а мальчиком или девочкой. Прямые параллели сегодня совсем уже утрачены, но кое-что можно попытаться проследить, внимательно присматриваясь к масленичной обрядности…

Разгул масленичных пиров сопоставим с Осенинами или Богачом (Таусенем) – праздником осеннего равноденствия. Изобилие ритуальных пиршеств, присущее этим событиям, хоть и зеркально отражает друг друга, имеет разную природу. Осмелимся предположить, что в языческие времена на пору февраля–марта могли приходиться обрядовые ограничения на некоторые виды пищи. По любопытному предположению Н. Н. Сперанского (Велимира), весенние ограничения на употребление мяса могут быть связаны с тем, что корова – одно из основных домашних животных – приносит потомство именно в это время. Перед отелом у нее пропадает молоко. Более того, люди прошлого могли ограничивать себя в мясе из опасения повредить животным симпатическим образом (магия подобия). Таким образом, мяса и молока как бы наедались «впрок».

Однако под влиянием все того же великого поста многие правила и обычаи оказались утрачены, следствием чего стало отсутствие в России ХІX в. специальной масленичной трапезы в определенный день и час и с набором определенных кушаний. Историк Н. И. Костомаров отмечал, скажем: «Блины не составляли принадлежность Масленицы, как теперь, символом Масленицы были пироги с сыром и хворосты с маслом». То же писал и краевед Н. Титов в «Вологодских губернских ведомостях»: «Лет 30 назад <���…> блины здесь… совсем не употреблялись о Маслянице» (Титов Н., 1852, с. 52); приготовление к празднованию состояло «в пряжении» разного «пирожнаго»: сырников, яичников, ягодников, крестиков, плетушек, розанчиков, хворостов и др. Поскольку православная церковь рассматривала сыропустную неделю в качестве времени подготовки к великому посту, священники запрещали мясную пищу, главное место отводилось рыбным и молочные блюдам. Однако сыр, масло, творог и другие молочные продукты, нужно рассматривать в первую очередь как «ахвяравальную ежу апекуну сялянскай гаспадаркі Богу Вялесу» (Сысоў, 1997, с. 70).