Сульпиций Север - Труды

Второй ответ может быть найден в осмыслении жанра произведений Сульпиция, их целей и аудитории. Хотя все письма Сульпиция к Паулину утеряны, из ответов последнего мы можем заключить, что в них Библия играла более важную роль, чем в дошедших до нас работах. Причина этого, наверное, заключается в том, что Сульпиций писал Паулину, как человеку уже обратившемуся к аскетизму. Что же касается работ о Мартине и “Хроники”, то в них Сульпиций попытался выйти за рамки узкого круга посвященных христиан, обращаясь к таким же начитанным в римских классиках читателям, как и он сам. Язык Vetus Latina Библии их ужасно раздражал, - как, весьма вероятно, и самого Сульпиция. Сульпиций говорил их языком отчасти потому, что это было для него более привычно, а отчасти еще и с целью отучить их от языческих классиков. Таким образом, в то время, как выдающаяся роль Писания в произведениях Паулина может быть прямо взята как показатель важности Библии для этого автора, мы не можем сделать противоположного вывода из относительной бедности библейских аллюзий в сохранившихся работах Сульпиция. Учитывая данный культурный, неявно христианский, компонент его аудитории, мы не должны ожидать прямых библейских реминисценций в литературных произведениях Сульпиция, как, например, в “О граде Божьем” Августина.

Сейчас, когда мы располагаем негативным свидетельством относительно подхода Сульпиция к Библии, мы можем свободно и по-новому взглянуть на данные позитивного характера. Для начала возьмем “Хронику”. Она рассказывает об истории избранного Богом народа от сотворения мира до времени самого Сульпиция. Для более чем половины этой работы источником является Ветхий Завет. Сульпиций поясняет, что он хотел в сжатом виде изложить всю священную историю в 2-х книгах, опуская малозначащие детали. В то же время он определенно говорит о том, что сознательно исключает “все загадочные Божественные дела” из своего описания, поскольку, как он полагает, они могут быть поняты только в контексте самой Библии [61] Chron I,1. . Это показывает, что Сульпиций рассматривает Библию как нечто, что может быть прочтено на двух уровнях: на поверхности было прямое описание событий, простая история; за ней же скрывается “загадка”, прообразы будущего, которые могут быть поняты только мудрым [62] Например, D II, 6, 6-7; Chron I, 2, 4. . В “Хронике” он сознательно останавливается на “просто истории”, и возможно поэтому столь быстро пробегает пророческие книги, описанием содержания которых он явно пренебрегает [63] S. Prete. I Chronica di Sulpicio Severo. Vatican, 1955, pp. 31-32. Однако эти открыто заявленные цели Сульпиция и его молчание по поводу Пророков в "Хронике" необязательно указывают на то, что они мало значили для него, как полагает ученый. Скорее дело здесь заключается в уверенности Сульпиция в скором наступлении дня Страшного Суда и его негативном отношение к жадности и роскоши современного ему общества. Они определенно должны были вызвать у него симпатии к таким пророкам, как Иеремия и Иезикииль, поэтому D I, 21, 4 можно рассматривать как реминисценцию из Иер. 22, 14. . Так, например, по поводу Иезикииля он пишет: “Загадка будущего и воскресения была открыта им. Его книга имеет огромное значение и должна быть прочитана с вниманием” - и все [64] Chron II, 3, 9. . Единственную загадку. которую посчитал нужным изложить Сульпиций, был сон Навуходоносора, в котором тот увидел статую с ногами из железа и глины. Сульпиций интерпретирует этот сон как знак внутренних сумятиц и смешение варваров с Римской империей в его дни: и это означало, что конец света близок [65] Chron II, 2-3, 7. Такая интерпретация сна Сульпицием на сегодняшний день считается общепринятой: S. Mazzarino. The end of the Ancient World. London, 1966, pp. 36, 40, 48. .

Возможно сульпициево чувство близящейся катастрофы позволит объяснить и его личную “загадку”. Весьма характерным является комментарий на удлинение имен Авраама и Сарры, “ибо это не Его (т.е. Бога - А.Д.) задача объяснять смысл этой неслучайной тайны” [66] Chron I, 6, 2. Ср.: G.K. van Andel. Op. cit., р. 64. . Подобная сдержанность делает весьма затруднительным высказывание о том, как Сульпиций понимал, что значит интерпретировать Библию на нелитературном уровне; но, похоже, он основывался на типологической форме экзегезы в том виде, как она была широко распространена в церкви со II в. и сформировала часть основы катехизического наставления, даваемого всем христианам [67] Сульпиций дает нам несколько примеров подобного рода, см.: Chron I, 24, 5 по поводу Деворы: "...она являет собой прообраз Церкви". Относительно типологии см.: J. Danie lou. Gospel message and Hellenistic culture. London, 1973, pp. 198, 201 ff., 226 ff. .