Марта Хаймеран: О религии маленького ребенка

С достижением семи лет удовольствие от общения с водой ребенок, конечно, не утрачивает, однако отныне оно уже не является столь естественным.

Перечисленные характерные особенности раннего детства связаны друг с другом и взаимно обусловлены. Они определяют все его существо в разнообразных направлениях, пока он целиком погружен в сферу животворящих сил, т.е. еще не полностью вошел в жизнь на земле. Он живет еще в окружении четырех стихий: огонь пульсирует в его фантазии, водный элемент живет в его инстинкте подражания, знакомство с землей как твердым элементом определяет его телесность, а подвижность воздуха сквозит в его жизненных проявлениях.

Незримая, но от этого не менее реальная оболочка эфирных сил окружает ребенка в течение всего периода его нисхождения из духовного мира в земной. Космические дали и гармония небесных сфер сопровождают его на пути к земле и способствуют его правильному вживанию в здешние порядки. Лишь на седьмом году жизни покидает ребенок это расширенное материнское лоно и проходит через врата второго "рождения". Это незаметное событие наделяет его собственным жизненным телом. Отныне вступает в силу новый строй бытия. Вплоть до этого важного момента жизнь малыша есть как бы безопасная игра в обнимающем его теплом жизненном пространстве; он представляет собой нечто священное: в его существе отражается весь окружающий мир, как в Луне - свет Солнца.

Имеет ли смысл пытаться оказывать какое-либо религиозное влияние на детскую душу? Не будет ли подобно грубому прикосновению к нежному цветку, если мы, обремененные земными тяготами взрослые люди, захотим воспитывать в религиозном духе малыша, все существо которого еще пронизано естественной религиозностью? Многие, и притом не самые плохие, люди спрашивают сегодня об этом. Они чувствуют, как сильно всякая попытка религиозного воспитания, предпринятая до семи лет, воздействует на ребенка вплоть до телесности, тем самым определяя его будущую восприимчивость к религиозной сфере жизни. Иезуитам приписывается выражение: "Дай мне ребенка в возрасте до пяти лет, и я верну его тебе на всю оставшуюся жизнь". Значение этого возраста сознавала и Тереза Шрёер, владевшая искусством воспитания (XIX век). В своей книжке [3] Therese Shrocer "Ueber praktische Kmdererziehung" Hamburg 1867 она, обобщив тот опыт, который приобрела благодаря стремлению вжиться в детскую душу, говорит о том, сколь благотворными были бы для ребенка последствия, если бы мы вплоть до седьмого года воспитывали и укореняли его в жизни, поменьше вмешиваясь своим воспитанием в естественный процесс его роста. Многие родители разделяют это чувство. В результате они становятся сдержанными, предпочитая дать ребенку свободу, чтобы не допустить каких-либо непоправимых ошибок.

Всякий непредвзятый наблюдатель понимает, сколь серьезное дело - воспитание ребенка в первые годы его жизни. Тот, кто хочет приобщить своего ребенка к религиозным ценностям человечества, должен начать приближать его к ним в простейших формах уже в раннем детстве, и это произойдет тем естественнее, чем основательнее мы постараемся понять те жизненные условия, в которых живут маленькие дети.

Посредством религии человек стремится вновь найти утраченную им связь с божественным миром. Но возникает правомерный вопрос может ли это быть устремлением и ребенка, который ведь еще в значительной степени остается связанным с духовным миром? Однако здесь надо учесть, что ребенок постепенно сбрасывает с себя эту охраняющую его оболочку. Когда с первым вдохом душа входит в тело ребенка, она тем самым переступает порог "дома", который находится отныне в ее распоряжении на всю земную жизнь. С точки зрения духовного мира она живет отныне как бы заключенной в футляр, крышка которого все больше и больше закрывается.

Понимание этого побудило Новалиса сказать однажды: "Где умирает дух, возникает человек. Где умирает человек, возникает дух". Медленное, неуклонное умирание начинается с самого рождения. Едва воплотившись, душа получает первый и главный урок, который может преподать ей земная жизнь: одиночество. В первые годы жизни одиночество охватывает физическое тело, после смены зубов и полового созревания. С совершеннолетием оно охватывает и духовное начало человека. Хотя одиночество дарует нам независимость и сознание, но в конце концов, все более "сгущаясь", приводит нас к смерти.