Крийа-йога

Автор столкнулся с еще одним таким случаем, когда началь­ник политехнического колледжа в Дварахате, который тоже был родом из Бенгалии, ничего не слышал о Лахири Махасайя. Кроме того, автор лично встречал многих людей из Бенареса, которые жили в том же районе, что и Лахири Махасайя, но ничего не слышали о нем. Банамали Лахири (великий правнук Лахири Махасайя, унаследовавший его дом) рассказывал автору, что в 1957 году Правас Чандра Гхош, двоюродный брат Йогананды, и Свами Атмананд Гири, тогда секретарь Йогоды Сат Санга (ЙСС), в течение трех часов разыскивали дом Лахири Махасайя. Когда они нако­нец нашли его, то обнаружили, что там не было таблички с име­нем, а был только крошечный муниципальный номер. (В настоящее время с домом соседствует сообщество мусульман-ткачей). Когда двое мужчин посетовали на то, что дом никому неизве­стен (они настаивали на том, чтобы на доме висела хотя бы таб­личка с именем «Лахири»), то Банамали Лахири, который являет­ся профессором в бенаресском индуистском университете, ответил на их жалобы словами: «Сколько раз вы сознательно вспоминали имя Лахири Махасайя? Вы вспоминали великого йога в течение трех часов вашей жизни и ни секундой больше. И то потому, что на его доме нет таблички. Только поэтому у вас появилась воз­можность вспомнить его имя и очистить себя». На самом деле Банамали Бабу напомнил этим двоим о ведической традиции паломничества. Когда пилигрим идет к храму или свя­той обители, то обычно к концу пути он устает, особенно если храм или обитель располагаются на горе. Паломник начинает тя­жело дышать, в результате его дыхание незаметно очищается. И еще он взывает к храмовому божеству дать ему силы, чтобы он мог осилить путь; а это действует как медитация.

Банамали Бабу, продолжая беседу с автором, рассказал о преданном с Запада (Банамали Бабу назвал имя этого преданного, и автор тоже его знает), который в 1963 году предложил купить дом. Профессор Лахири спросил преданного, хочет ли он купить дом для себя, или действует по просьбе агента, организации или института. Потом он ответил:

— Один кирпич этого дома будет стоить миллионы! Пристально взглянув на преданного, он продолжил:

— Что ты собираешься делать с этим домом? Может, ты хо­чешь построить храм, церковь или создать отделение твоей орга­низации, против чего всегда выступал Лахири Махасайя?

Преданный ответил:

— Значит, мне не достанется этот дом?

— Может быть, и достанется. — Как?

— Ты должен умереть и родиться снова как мой внук, тогда тебе не придется платить. Ты просто унаследуешь дом. Я хочу, что­бы дом ремонтировали, но ничего не меняли. Кроме того, мир дол­жен знать о том, что здесь жил семьянин, который был скромным и трудолюбивым и занимался Крийя, чтобы достичь высшей цели жизни: Стхираттва, вечного Спокойствия, или Освобождения. Я дал моему сыну указания (а он ведущий инженер), что я хочу сохранить этот дом и обстановку в нем в таком виде, в каком все было при Лахири Махасайя.

Профессор, сам тайный йог, продолжал с открытым сердцем принимать у себя посетителей и разрешал им практиковать Крийя в той комнате, где жил Лахири Махасайя. Когда приходило время, те, кто был готов к Крийя, где бы они не находились, узнавали о Лахири Махасайя, и получали иници­ацию. А те, которые не были готовы, они жили рядом и умирали, так ничего и не узнав о нем. Вот так Лахири Махасайя обставил свою жизнь.

За шесть месяцев до того, как покинуть свое физическое тело, Лахири Махасайя сказал своей жене:

— Тело скоро уйдет. Не плачь тогда.

Он провел три месяца лежа в постели и принимал Крийянвитов, которые делали ему массаж и прислуживали ему. Однажды он поднялся с кровати и пошел в соседнюю комна­ту за книгой. Когда он вернулся, то его старший сын Тинкори. Лахири пошел за ним и спросил:

— Похоже, что ты хорошо себя чувствуешь. Зачем ты лежишь в кровати?

Лахири Махасайя взглянул на него и спросил:

— Где ты был?

Он ответил, что был поблизости и наблюдал за ним. На это Лахири Махасайя заметил:

— Люди хотят прислуживать этому телу.

Лахири Баба хотел сказать, что он на самом деле не болен, но он дал преданным возможность служить ему (Гурушева), совер­шив тем самым доброе дело ( Гурукрипа).

Формальной причиной его смерти послужил карбункул на спине. Он просил сыновей на соглашаться ни на какие операции. Вначале они повиновались, но потом, под давлением Крийянвитов они вызвали врача, чтобы провести операцию.