Джеймс Кугел - Как быть евреем

Д.Д.Верно. Но дело в том, что мудрецы формулировали мицвот не в абстрактных категориях, а применительно к конкретным обстоятельствам. Кстати, мой пример почти не отличается от тех, что приводили они: только у них шла речь о «косе» и «кирке», а не о «пылесосе» и «полотере». Размышляя о столь земных вещах, мудрецы, прежде всего, хотели применить мицвот к сотням самых разных жизненных ситуаций — чтобы, столкнувшись с каким-то конкретным случаем, мы не ограничивались им и наши поступки не были бы обусловлены сиюминутными потерями или приобретениями. Нужно учитывать более широкий контекст Торы; мы всегда должны помнить о ней.

Ю.Л.Вы уже говорили об этом. Прекрасно, что иудаизм разрабатывает правила для любой возможной ситуации. Но, признаться, меня это немного пугает, как что-то тоталитарное. В конце концов, жизнь многообразна, и меня настораживает человек, желающий все предусмотреть заранее: «В таком-то и таком случае будем действовать так и так». Понимаете, что я имею в виду?

Д.Д.Да, ты не против Алахи, пока она не привязана к повседневной жизни.

Ю.Л.Нет, не то. Я говорю о людях особого рода — обязанных заранее знать, что они скажут или сделают в той или иной ситуации.

Д.Д.Может быть. Но именно потому, что жизнь, как ты отметил, многообразна, ничего нельзя предугадать заранее; кроме того, Алаха ориентирована на иной тип личности, вернее, на иной подход. Ею руководствуются люди, чей жизненный путь определяет стремление посвятить мысли и дела Б-гу. То есть в какой бы ситуации они ни оказались и что бы ни делали в данный момент, эти люди всегда могут остановиться и взглянуть на происходящее с точки зрения Торы.

Ю.Л.Ну, тогда я скажу кое о чем еще, что смущает меня. Ваши слова резко расходятся с тем, что мы видим в реальности.

Д.Д.О чем ты?

Ю.Л.Слушая вас, можно подумать, что евреи — нет, именно религиозные евреи, ультраортодоксы — по определению должны быть светочами морали и нравственности. Но откройте газеты, и вы увидите, что это не так. Сколько мы слышали о еврейских олигархах…

Д.Д.Едва ли они относятся к категории ортодоксов…

Ю.Л.Пусть не они, все равно можно найти настоящих ортодоксов такого рода, даже среди столпов ортодоксии. Как же увязать это?..

Д.Д.Если и так, один-два жулика не меняют общей картины…

Ю.Л.Да тут не один-два… По-моему, не похоже, чтобы ортодоксы особенно заботились о нравственности и этике. Возможно, я не прав, но уж такое у меня сложилось впечатление.

Д.Д.Полагаю, в чем-то ты прав. Но у меня такого впечатления не сложилось. Мне пришлось общаться с традиционными евреями самых разных общин, в разных странах. Нужно признаться, конечно, у нас не так уж много делается публичных заявлений на подобные темы. Но ты увидишь — и у меня уже был такой опыт, — что у этих людей вошло в повседневную привычку не говорить ни о ком плохо: ведь это тоже часть нашей Алахи. И они не лгут и не крадут. Ни при каких обстоятельствах. В этом есть некая прямолинейность, ты бы даже сказал «поверхностность», но она для меня гораздо естественнее любого морализаторства, которое часто оказывается демагогией. Да, пожалуй, весь мир этих общин, говорящих на идише, — «стиль жизни», как принято сейчас выражаться, — довольно далек и от тебя, и от меня. То, что тебе кажется утаенным или недосказанным, им не нужно договаривать, поскольку они понимают друг друга. Что характерно для евреев — обычных евреев из самых разных общин — это исконная честность, какой ты не найдешь ни в одной другой группе людей. И это касается старых восточноевропейских общин и их наследников. В любом случае твоя задача — не стать таким, как они, а учиться у них тому, что значит быть евреем, и соблюдать Алаху, даже если ты будешь делать это по-своему. Возвращаясь к нашей теме: нужно знать о пылесосах, о различии между местью и обидой.

Ю.Л.А есть ли такое различие в случае с пылесосом?

Д.Д.Разумеется. Помни о том, что сказано в стихе: «Не мсти и не храни злобы на сынов народа твоего». И в чем, ты думаешь, здесь различие?

Ю.Л.Я не знаю точного смысла ивритских слов, их смысловых оттенков. По-моему, это как бы две стороны одной медали: ведь по-русски слова «мстить» и «злиться» довольно близки друг к другу, хотя «месть» — скорее действие, следствие «злобы». «Хранить злобу» — это внутреннее состояние, по крайней мере, в русском языке.