Эрвин Люцер - Кто ты, чтобы судить? Как научиться различать правду, полуправду и ложь

Поскольку ни одно движение в истории церкви не является полностью плохим или абсолютно хорошим, не стоит удивляться, что некоторые люди извлекли для себя пользу из «благословения Торонто» и учений «Движения веры». Некоторые укрепились в любви ко Христу, другие острее почувствовали для себя необходимость хождения с Богом. Но если Библия не воспринимается как высший авторитет, таким движениям ничто не мешает идти своим путем и использовать Писание для оправдания своей абсурдности.

Пощелкайте кнопками пульта вашего телевизора, и вы увидите множество проповедников, которые, в сущности, хотят донести до слушателей одну мысль: чем нелепее чтото выглядит, тем больше вероятности, что это от Бога.

Вы услышите экстравагантные обещания исцеления; рассказы о всевозможных знамениях, чудесах, смех и сообщения о зубах с золотым наполнителем; вы услышите истории о деньгах, которые появились буквально из ничего, что якобы доказывает, что это «благословение». И, чтобы у зрителя возникло полное ощущение абсурда, среди всего этого мы время от времени слышим полезные истины Писания.

Давайте честно признаем, что если мы хотим найти дьявола в Америке, следует, в первую очередь, искать его за кафедрами американских церквей; свои самые коварные дела дьявол творит именно в церкви, а не в миру. Истина, смешанная с ложью, иногда смертоноснее, чем сама ложь.

Самые разные ереси – отнюдь не новое явление. В эпоху Реформации был пророк Томас Мюнцер, который считал, что Библия слишком сложна для истолкования. Нужен Богом данный толкователь – и им является не церковь, а внутренний свидетель Духа. Библия, заявлял он, не представляет из себя ничего, кроме бумаги и чернил. «Bible, Babel, bubble!» («Библия, Вавилон, пузырь!») – восклицал он. [24] На примере того же Писания, которое используют сегодняшние так называемые пророки, он оправдывал свою позицию, утверждая, что «буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6). Лютер отвечал, что, конечно, буква без духа мертва, но буква и дух должны быть так же неразделимы, как душа и тело. Лютер сказал, что ему нужно непогрешимое Божье Слово, а не фантастические изыски пророков.

Что касается мечтаний, видений и откровений Мюнцера, Лютер, подразумевая, что символом Святого Духа в Библии является голубь, сказал, что не будет слушать Мюнцера, даже если «тот проглотит Святого Духа со всеми его перьями». [25] Мюнцер стал отцом всех тех, кто поверил в силу Духа и совершенно забыл о Писании.

Правильно истолкованная Библия не позволяет нам извращать ее учение по своему усмотрению. Если мы последовательно объясняем Писание, оно не даст нам поверить во что-то еще или в кого-то еще. Как говорит Джей Адамс, Библия сражается с любым учением, которое ей противоречит:

Так где же нам провести черту? Как нам узнать, где то учение, за которое стоит бороться? Разумеется, что различия в нашем понимании пророчества еще не дают нам основание называть что-либо «ересью». Я вырос с учением, согласно которому церковь будет восхищена до периода скорби. Но многие мои друзья, которые верят в Божье Слово так же убежденно, как и я, утверждают, что церковь пройдет через период скорби (хотя, я уверен, втайне они надеются на то, что ошибаются!).

Наша проблема – это чувство меры. С одной стороны, некоторые из нас слишком узко подходят к учению. Одни отказываются общаться с людьми, если те не разделяют их взглядов абсолютно во всем. Другие настаивают на том, что мы должны использовать исключительно Перевод короля Иакова; третьи верят, что только те, кто следует какой-либо форме богословия «второго благословения», действительно исполнены Духа. Прекрасно, что люди придерживаются всех этих мнений, вот только при этом надо помнить, что все эти спорные мнения не являются фундаментальными и расхождения по такого рода вопросам не повод для христиан, чтобы разрывать отношения друг с другом. Я лично придерживаюсь взглядов, которые в современном мире популярно называются кальвинизмом – в частности, на первое место ставится Божье всемогущество и предопределение; другие придерживаются, например, взглядов арминианства, с его учением о свободе выбора. Но эти разногласия не могут быть основанием для нашего разделения и не должны определяться как ереси.