Патрисия Сент-Джон - У истока реки

Но мама уже отвернулась, до хруста сжимая кулаки. Она забыла о его существовании. Франциск подошел к буфету, взял ломтик хлеба с маслом и повидлом, большой кусок яблочного пирога и стакан молока. Потом он поднялся в свою комнату и расположился на кровати, чтобы насладиться ужином. Волна необъяснимой, беспечной радости захлестнула его. Как ловко они разнесли вдребезги ту телефонную будку, а Тайк – просто прирожденный главарь. И он, Франциск, теперь член его шайки. На него обратили внимание. Они увидели, как быстро он умеет бегать, – и взяли его к себе.

Франциск забрался под одеяло и погрузился в мечты о прелестях разбойничьей жизни, первый шаг к которой, как ему казалось, он сделал сегодня. Он уже засыпал, когда вдруг услышал какой-то шорох со стороны окна, а секунду спустя к нему на кровать прыгнула Вискер. Он приподнял краешек одеяла, и она забралась туда и свернулась теплым клубком у него на груди.

Франциск задумчиво погладил кошку, и вдруг ему стало грустно.

Нельзя было бить Вискер. Ведь она его любит, и все ему прощает, и ничего не делает плохого, а только мурлычет.

Он проснулся ночью от шума – папа кричал, а мама рыдала, – но почти тут же снова уснул. Наутро он вспомнил о ночных криках, но не был уверен, что все это ему не приснилось. Но с того самого дня жизнь их семьи все больше и больше походила на кошмар. Папы постоянно не было дома, а мама, казалось, сходила с ума. Она ни с того ни с сего кричала на Венди и била Дебби, когда они вели себя хорошо, и целовала их за баловство и шалости. Франциск ничего не понимал и старался не попадаться ей на глаза.

Но в этот понедельник школа вдруг стала казаться ему замечательным местом. Не то чтобы Тайк подобрел к нему или он, Франциск, позволил себе нечто большее, чем просто украдкой смотреть в его сторону. Он знал свое место и играл на школьном дворе со своими прежними друзьями, но между ним и Тайком теперь протянулась незримая нить товарищества, и ему было хорошо уже оттого, что он сейчас с ним на одной площадке. Кроме того, до следующего воскресенья оставалось всего лишь шесть дней.

Во вторник вечером он рискнул пройти мимо той телефонной будки и посмотреть, что от нее осталось. Стекла были разбиты, трубка сломана, обрывок перерезанного провода беспомощно качался на ветру. Будка выглядела так, как будто в ней взорвалась бомба, и Франциск ощутил гордость – он тоже приложил к этому руку, – как вдруг откуда ни возьмись появился Рэм (Франциск забыл, что он живет в соседнем доме), заметил его и поспешил навстречу. Рэм подумал, что Франциск пришел к нему в гости, и его смуглое личико засветилось счастьем. Франциск, который уже успел полюбить индийские сладости, не стал разубеждать Рэма и последовал за ним в гостиную.

Там уже сидел папа Рэма, и он тоже явно обрадовался Франциску. Он довольно неплохо говорил по-английски.

– Мы собираемся пойти в школу на родительское собрание. Оно продлится с половины восьмого до половины девятого, – начал объяснять он. – Тара будет уже спать, и Рэму придется остаться дома одному. Не мог бы ты прийти к нам и поиграть с ним? Еще я хочу попросить тебя купить к ужину копченой рыбы и чипсов в магазине на углу. А в девять часов я отведу тебя домой.

Франциску очень понравилось это предложение, и он даже не успел подумать о том, почему его собственные родители не идут на родительское собрание. Ему нравилось играть с Рэмом, – конечно, только тогда, когда не было более подходящей компании, к тому же у Рэма были прекрасные игрушки. Да и от чипсов и рыбы Франциск никогда не отказывался.

– Я спрошу разрешения у мамы, – сказал он и побежал домой.

Его мама, как он и ожидал, только обрадовалась, узнав, что Франциск побудет у знакомых и не станет путаться у нее под ногами. С ним все труднее было сладить, а девочки в его присутствии теперь тоже начинали безобразничать. К тому же она чувствовала, что у нее вот-вот разболится голова.

Когда родители Рэма ушли, мальчики устроились на ковре и начали играть в солдатиков. В разных углах комнаты они выстроили свои армии и стали бросать в них мраморными шариками. В комнате было тепло и уютно – горел газовый рожок. Они отодвинули диван к стене, чтобы освободить побольше места для игры. Вскоре они проголодались и отправились в магазин за чипсами и рыбой.

До магазина было всего несколько минут ходьбы, но пришлось стоять в очереди, и они успели поспорить и решить, что лучше купить – чипсы или пирожки. Домой они возвращались при свете звезд, болтая и похрустывая чипсами, но когда они открыли входную дверь, то окаменели от ужаса: их окутали клубы серого дыма.