Ярослав Лазарев - 100 вопросов к Богу

– Человек, – твердо сказал он, – в основе своей существо нерациональное.

Я аж присвистнул:

– Смело сказано!

– Но это правда! И очень просто доказать. Чтобы человеку поступать неразумно, ему не нужно специально стараться для этого. И наоборот, если человек хочет сделать что-то по уму, то ему сначала нужно долго-долго подумать, взвесить варианты и так далее. Потом принять решение, применить волю. И еще не отказаться от своего решения, когда сделано только полдела. Поэтому в основе – мы неразумно поступаем. Но все-таки имеем возможность поступать разумно.

– Как знать, – ответил я. – Может быть, когда существо поступает разумно, это просто его иррациональная природа из неведомых соображений позволила ему поступить в соответствии с разумом.

– Ну знаете! – возмутился Лука. – Это просто игра слов. Позволила, не позволила. Если разум победил слепой импульс, то победил. А нет – так нет. Ведь Бог абсолютно разумен? – вдруг с хитрецой спросил он.

– Конечно! И абсолютно неразумен в то же время. Бог просто абсолютный – во всех точках бесконечного количества осей. Если на осях всякие свойства.

– Ну все, ты меня разбил! – полушутя признал я.

Была уже глубокая ночь, когда мы забрались в палатку и заснули. Перед тем как заснуть, я успел еще подумать о том, с какой легкостью Лука соединял в своей голове любые темы. И соединял не произвольно, а строго! Ведь мир действительно представляет собой довольно-таки сложный механизм, в котором абсолютно все взаимосвязано и подобно. Нужно только уметь увидеть эти связи. Можно потерять нить логики, но терять ощущение связи никак нельзя. Конечно, если человек задает вопросы… А для этого нужна смелость. Смелость мысли. Не бояться думать о том, о чем ты раньше никогда не думал так, как никогда не думал, и так далее. Все это очень редкие человеческие качества, и чем человек взрослее, тем сложнее ему мыслить смело. Потому что другие люди уже научили, что правильно, а что нет. О чем имеет смысл думать, а о чем не стоит. А ведь те люди, которые тебя этому научили, точно так же получили этот страх в наследство от своих учителей… Страх! Был ли он задуман в самом начале мира? И для чего?

Есть знаменитый опыт про обезьян, которых запускают в клетку, под крышей которой подвешены бананы. Очень скоро одна из обезьян начинает лезть вверх за бананами. А снаружи сидит оператор, который тут же включает холодный душ. Рано или поздно обезьяны привыкают к тому, что за теми бананами, которые наверху, лезть нельзя – будет душ. И вот тогда одну из этих обезьян убирают, а вместо нее сажают другую, новую. Она еще не знает, что наверх лезть нельзя. Но когда она пытается, другие обезьяны начинают ее бить. Она понимает, что лезть наверх нельзя, и больше не пытается. Потом заменяют следующую. Она тоже лезет вверх, ее бьют. Потом другая, еще одна и еще одна. Рано или поздно в клетке не остается ни одной старой обезьяны, ни одной обезьяны, которая точно знала бы, что будет, если полезть наверх. Тем не менее они продолжают друг друга останавливать, если кто-то лезет вверх. Оператор может спокойно уйти – бананы никто не тронет.

Люди часто похожи на этих обезьян. Только место битья у нас занимают смех и презрение. Если ты вдруг начинаешь задумываться о чем-то, о чем задумываться не принято, на тебя тут же вешают ярлычок: «О, это поэт. Философ! Лучше б делом занялся, а он ворон считает!» И люди постепенно привыкают к тому, что об очень многом думать не надо, и своих детей учат тому же. Только непонятно, кто был оператор.

– Как готовиться к смерти?

– Можно спросить и по-другому: знает ли Бог, который вечен и бесконечен, что-нибудь о смерти? Может ли Он быть нашим союзником, наставником, нашим законом, если Ему самому смерть не грозит и никогда не грозила? И так ли уж всемогущ этот принцип под названием Бог, если Он ничего не знает о смерти? Есть у этого вопроса и другая сторона: если Бог бессмертен, то создал ли Он что-либо такое же бессмертное? Если Он вечно живущий, то, может быть, смерти нет. Может быть, то, что мы назвали смертью, есть нечто другое? Тогда всемогущество и всезнание Бога не разрушаются.

– Почему человек должен быть благодарен за жизнь, которую он не выбирал?

– Говорят: Бог видит все. Если Он видит абсолютно все, то наверняка видит, зачем человек задает подобный вопрос. Как правило, этот вопрос задается с целью найти выгоду. Нет, не деньги в прямом смысле, конечно, а выгоду в том, что, «обидевшись» на Бога за данную без спроса жизнь, человек может просто снять с себя груз ответственности за нее. Если мне на празднике не весело, значит, виноват сам праздник или кто-то из его устроивших, а уж никак не мы сами. Так давайте обидимся на праздник, скажем, что он нехороший, и не будем испытывать благодарности к устроителям только потому, что не умеем веселиться и справляться со своим настроением. Да, это правда, человек лишен свободы выбора, рождаться ему или нет, но он не лишен свободы воли выбирать, с каким отношением к жизни ему жить.