Валерий Грузин - Ключи от жизни

Прошло какое-то время. Воры забрались в их дом и обокрали. Всё добро, что у них было, попало в руки воров. Муж и жена это видели, но из-за заключённого ранее договора не произнесли ни слова.

Убедившись, что хозяева молчат, воры на глазах у мужа схватили жену. Муж и на это смотрел, не проронив ни слова. Тогда жена крикнула: «Воры!» И обратилась к мужу:

– Что же ты, дурень, ради какой-то лепёшки глядишь на воров и не кричишь!

Тут муж хлопнул в ладоши и засмеялся:

– Ну, жена, теперь уже точно лепёшка – моя. А ты ничего не получишь!

Некое божество и некий демон пошли к великому мудрецу, чтобы узнать у него, что такое Сущее (Высшее всего прочего). Они долго учились у него, и наконец мудрец сказал каждому из них:

– Ты сам – то существо, которое ищешь.

Оба они подумали: «Мы узнали всё, что нужно; ешьте, пейте и веселитесь; мы – Сущее, и нет ничего выше нас».

Натура демона была невежественной, помрачённой, и ему не требовалось ничего больше; он был вполне удовлетворён мыслью, что он Бог, что под Сущим следует понимать тело. Но божество имело более чистую натуру. Сначала оно впало в ошибку, думая, что «Я» – это тело, и что оно-то и есть Бог, и что поэтому необходимо держать его крепким, здоровым и хорошо одетым и доставлять ему всякого рода телесные наслаждения. Но через несколько дней оно пришло к заключению, что так не мог думать мудрец, его учитель, что он подразумевал нечто более высокое. Поэтому оно вернулось к мудрецу и спросило:

– Учитель, тому ли ты меня учил, что это тело есть Сущее? Я вижу, что все тела умирают, Сущее же не может умирать.

Мудрец отвечал:

– Найди его; ты – Оно.

Тогда божество подумало, что то, что подразумевает мудрец, суть жизненные силы, действующие в теле; но после некоторого времени нашло, что если оно ест, то эти жизненные силы остаются крепкими, а когда голодает, они слабеют. Оно опять отправилось к мудрецу и спросило:

– Учитель, думаешь ли ты, что Сущее – это жизненные силы?

Мудрец отвечал:

– Найди его сам; ты – Оно.

Божество вернулось, подумав, что, может быть, Сущее – значит разум. Но через несколько дней пришло к заключению, что мысли бывают так различны: то хорошие, то дурные, – что разум слишком изменчив, чтобы быть Сущим. Оно ещё раз пришло к мудрецу и сказало:

– Учитель, я не думаю, чтобы и разум мог быть Сущим; его ли ты разумел?

– Нет, – ответил мудрец, – ты – Оно; найди его сам.

Божество ушло и наконец поняло, что, несомненно, оно и есть Сущее, высшее всякого разума, одно, не имевшее рождения и смерти, то, что меч не может пронзить, ни огонь сжечь, что воздух не может иссушить, ни вода растворить; безначальное, нерождённое, неизменное, неосязаемое, всеведущее, всемогущее Существо, которое не есть ни тело, ни разум, но выше их обоих. Тогда оно удовлетворилось, а бедный демон, вследствие своей привязанности к телу, так и не узнал истины.

Жил в деревне один старик. Он был одним из несчастнейших на свете. Вся деревня устала от него: он всегда был мрачен, всегда жаловался, всегда в плохом настроении. И чем дольше он жил, тем более жёлчным становился, тем ядовитее были его слова. Люди избегали его: несчастье становилось заразительным. Не быть несчастным рядом с ним было как-то оскорбительно. Он создавал ощущение несчастья и в других.

Но однажды, когда ему исполнилось восемьдесят лет, случилось невероятное – никто не мог в это поверить. Мгновенно всех облетел слух: «Старик сегодня счастлив, не жалуется, улыбается, у него даже лицо переменилось». Собралась вся деревня. Старика спросили:

– Что случилось с тобой? В чём дело?

– Ничего, – ответил старик. – Восемьдесят лет я старался стать счастливым и ничего не вышло. Так что я решил обойтись без счастья. Вот почему я счастлив.

Проходил как-то Будда одной деревней. Собралось несколько человек – его противников – и принялись они горячо и зло оскорблять Будду. Он молча слушал очень спокойно. И из-за этого спокойствия им стало как-то не по себе. Возникло неловкое чувство: они оскорбляют человека, а он слушает их слова, как музыку. Тут что-то не так.