Павел Михалицын: Православный храм и богослужение. Нравственные нормы православия

Одни говорят, что лицемеры евреи при раздаче милостыни посредством трубы созывали нищих, иные полагают, что на востоке существует обычай, когда нищий трубил пред тем, у кого он выпрашивал милостыни; другие это слово относят ко звуку от монеты, опускаемой в корвану церковную (ср.: Мк. 12, 41). Существует и такое мнение, что это слово было заимствовано от трубообразных, в виде рожков, церковных касс, куда евреи опускали денежные жертвы [36].

Еврейский народ, привыкший только к внешнему исполнению закона, не мог в своем внутреннем сознании представить дела милостыни в таком понимании, какое было обнаружено Спасителем. Внешнее исполнение законной обрядности было осуждено, ибо оно было связано с гордыней, эгоизмом и надменностью.

В христианстве милостыня должна приобретать совершенно противоположный характер. Побуждением к благотворительности должна быть не земная, скоропреходящая слава, а внутренняя, мало заметная даже самому благотворителю, любовь к ближнему. Христианин должен творить милостыню, чтобы левая рука не знала, что делает правая. Тайная милостыня угодна Богу, ибо Он, «видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6, 4).

Уяснивши для слушателей понятие о христианской милостыне, Божественный Учитель далее изъясняет понятие о молитве. Сначала Он говорит, как должно молиться вообще, и потом показывает сам образец молитвы (Мф. 6, 9—13). Пример фарисеев, которые имели обыкновение публично молиться в местах общественных собраний, назначенных для молитвы, и на перекрестках улиц напоказ всем окружающим, служил пунктом, от которого Божественный Учитель исходит при Своем рассуждении о христианской молитве.

В отличие от лицемерного обычая фарисеев, искавших при молитве, так же как и при милостыне, единственно славы и слепого удивления со стороны лиц сторонних, Божественный Учитель в предохранение от рассеяния во время молитвы советует молящемуся уединяться в клеть свою, то есть в верхнее помещение, которое обыкновенно в домах на востоке назначалось для благочестивых упражнений, и не только уединяться, но даже и запереть эту клеть для большего удаления от людей, и там молиться [37].

В своем учении о молитве Господь вновь хочет устранить из духовной жизни народа фарисейский буквализм и книжническое рабство мертвому преданию. Христианская молитва должна быть чужда той же внешности, что и милостыня. Она должна исходить из глубины верующего сердца. «И когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц останавливаться молиться, чтобы показаться пред людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою» (Мф. 6, 5).

Повеление Господа совершать уединенную молитву, однако, не запрещает и общественной. «Молитва в церкви, если она исходит из глубины сердца, имеет большую силу пред Господом Богом, нежели частная. Здесь верующий объединяется союзом любви; богослужение, умилительное пение, вообще вся обстановка в храме, способствуют известным образом воспитанию души христианства» [38].

Подготовив таким образом Своих слушателей к правильному понятию о молитве, Господь дает и ее образец, который является как бы основой для всех других молитв, которых не исключает Господь. Молитва Господня в кратких словах обнимает все потребности и нужды человека. Из-за своей краткости, а вместе с тем и обилия мыслей, ее можно называть сокращенным Евангелием.

Такого отношения Бога к человеку и человека к своему ближнему, какое заключается в молитве Господней, не замечаем в еврейских молитвах, характерных своим многоглаголанием, наружной показностью и эгоизмом.

К учению о милостыне и молитве Господь присоединил и учение о посте , как об одном из средств, которым христианин мог угодить Богу. Закон Моисеев предписывал всеобщим ежегодный пост 25 сентября – праздник очищения (Лев. 16, 29, 23, 27, Деян. 27, 9). В послепленные времена по причине народных бедствий народ еврейский налагал на себя добровольный пост, чем желал умилостивить Господа Бога своего (Иер. 2, 7; Зах. 7, 3; Суд. 20, 26; 1 Цар. 7, 6, 23, 13).

Существовали и частные посты у евреев, никем не предписываемые. Они учреждались отчасти по причине происшедшего горя или же в связи с молитвою об отвращении несчастья. Кроме того, ко времени Христа Спасителя они строго соблюдали пост во второй и пятый день недели (понедельник и четверг) (Лк. 18, 12).

С пришествием в мир Христа заповедь о посте принимает совершенно другой характер. Сам Христос освящает учреждение поста Своим сорокадневным пребыванием в пустыне, во время приготовления Себя для общественной проповеди (Мф. 4, 2; Лк. 4, 2).