Ману Джозеф: Серьезные мужчины

Айян сказал:

– Я пришел домой после тяжелого рабочего дня, а ты просто сидишь и смотришь телик?

Ноздри ее раздулись, но она решила промолчать. Такая у нее была стратегия.

– Знаешь, Оджа, – сказал Айян, как обычно, когда брался об этом заговаривать, – у богатых людей для всего есть название. Даже для времени, которое мужчина проводит со своей семьей.

– Правда? – спросила она, не поворачиваясь.

– Они это называют личной жизнью .

– Это по-английски?

– Да.

– А зачем это как-то называть?

– Они там всё называют, – сказал он. – Знаешь, Оджа, в высотках есть люди, которые вдруг начинают задаваться вопросами «Кто я? Что я?». И для этого у них тоже есть название.

В дверь постучали. Оджа пробормотала, что нет покоя в этом доме. Айян отпер, в комнату вошли две девочки. Одной – лет десять, вторая года на два помладше. Они сказали в один голос:

– У нас гости, нам нужны стулья. – И уволокли оба пластиковых стула.

Оджа захлопнула дверь и, словно чтобы защититься от таившихся снаружи захватчиков, накрепко заперла ее на задвижку. И опять уселась на пол. Но телевизор внезапно разразился жизнерадостной попевкой рекламы шампуня. Она вскочила и шагнула в кухню. Оджа точно знала, сколько длятся эти рекламные паузы. Первая – самая долгая, и за это время она старалась разделаться со всей стряпней.

– Ты глянь, – сказал Айян про рекламу. – У этой женщины проблема. Громадная прямо-таки проблема. У нее волосы жидкие и слабые. Вот в чем беда-то. И вот она применяет шампунь. А теперь посмотри. Она счастлива. Никаких больше проблем. Мужчина пожирает ее глазами, а она лишь на него косится. Волосы у нее теперь очень густые и крепкие.

Айян смеялся, но Оджа знала, что на скулах у него ходят желваки. Она не отворачивалась от дрожавшей на плите посудины. Ждала, пока Айян выплеснет всю свою ненависть.

Он говорил:

– Вот что эти мерзавцы считают бедой. Выпадение волос. Вот их страшная беда. – И потом вдруг спросил: – А где Ади?

Оджа ответила:

– Девочки и бабочки, мальчишки и мартышки.

Бо́льшую часть ее поговорок Айян не понимал.

– Оджа, где он?

– Бог знает, что на уме у этого странного мальчика, – сказала Оджа. Но именно она пылко попросила его убраться вон перед началом сериала.

На просторной террасе, промазанной битумом и окруженной высившимися вдали зданиями, маленькими разрозненными компаниями расселись люди. Под беззвездным небом вопили и носились дети. Один мальчик лет десяти молча стоял в углу. Волосы намаслены и жесточайше причесаны. Футболка с Эйнштейном, весело высунувшим язык. У мальчика ясные черные глаза – глаза Оджи. В левом ухе слуховой аппарат. Белый проводок убегает за ворот футболки.

Ему, похоже, не очень хотелось носиться, хотя вроде было очень интересно, что происходит вокруг. Чуть погодя рядом с ним собрались дети. Они радостно пыхтели, и кто-то решил, что, раз все очень устали, надо играть в мужа-и-жену. По их мнению, это была отдыхательная игра.

Без особых перепалок все разделились на пары. Оставшуюся без пары девочку быстро объединили с молчаливым мальчиком. Она оглядела его снисходительно: она – девочка, а он-то – мальчик. Он не просил объяснений, но она растолковала ему правила.

– Все просто, – сказала она для затравки. – Надо вести себя как родители.

Остальные парочки разбрелись по разным углам террасы, где размещались воображаемые рынки и театры. Мальчик посмотрел на свою девочку пару секунд и задумался, чем бы им заняться из того, что делают родители. И тут в его диковинно крупную голову пришло решение.

Он осторожно опустил девочку на пол и раздвинул ей ноги. Она вроде бы растерялась, но попробовала понять, что он пытается сделать. А он устроился сверху и принялся неуклюже елозить бедрами. Тут ожили молодые мамаши – до сей поры они время от времени лениво поглядывали на своих детей, как дикие звери в саванне. Раздались смущенные смешки, матери кинулись разъединять мальчика и его временную жену. Малыш с кислой миной вернулся к себе в угол. Девочка освободилась от вмешательства взрослых. Теперь-то она поняла, что именно делал мальчик, и дальше играла сама, изображая, что приводит в порядок волосы, на лице – намек на скуку. А затем улеглась спать на битумном полу.

Поскольку все пары были заняты своими делами, а его напарница уснула, Ади отправился домой. Оджа открыла ему дверь. Мальчик зашел в дом воплощением мудрого покоя и достал из нижней секции тумбочки под телевизором «Британскую энциклопедию», том «М—П».