Христа Пелитев - Индюшка с бриллиантами (Сборник юмористических рассказов)

— Кретины! Целая больница кретинов! Александрийская ловко загасила окурок о подметку своей левой туфли:

— Ну, я пошла!

— В общем, вы там как-нибудь найдите выход из положения!

— Выход из положения! Почему-то все мне приходится выходить из положения, — неожиданно окрысилась заведующая кожным отделением. — Сыта по горло.

И тоже вышла, хлопнув дверью, правда, не так сильно, как сестра Моца. Доктор Койчев подошел к открытому окну, выбросил окурок и сел сочинять приказ о наказании сестры Антоновой.

В следующие дни случились три вещи: пациентка Кинка Пендарская покинула больницу, отбыла на черном автомобиле товарища Пендарского искать квалифицированную помощь в специализированных клиниках. На доске объявлений был вывешен приказ главврача, в котором сообщалось, что за недобросовестность, проявленную в работе, и грубые пререкания с руководством сестре Маргарите Антоновой выносится «последнее предупреждение». А вечером женщины, вернувшиеся в свою палату и узнавшие о событиях, разыгравшихся накануне, подарили сестре Моце костюмчик. Ах, какой замечательный костюмчик! Розовый, с нежным декольте и игривыми такими складочками, ну прямо «Париж бай найт». Моца дежурила в ночную смену, и пациентки из двенадцатой палаты не отпустили ее до тех пор, пока она не примерила обнову и не прошлась по палате, покачивая бедрами, как манекенщица…

Ну и счастливы же были эти женщины!

Счастливы, потому что так хорошо сидел на сестре подарок, так красиво переливались ее черные волосы и так гордо вышагивала она по палате!

Неудобная поза, в которой я сидел, со стороны, по-видимому, казалась смешной. Халат моего научного руководителя оказался мне коротким, и белые ноги, выделяясь на пурпурном фоне канапе, являли собой картину, далекую от эстетичности. Я всегда поражался тому, как отдельные граждане живут в обстановке кричащих цветов и как им хватает нервов находиться в окружении огненно-красных, оранжевых или ярко-зеленых красок. Впрочем, это отдельный вопрос. Итак, я, весь сжавшись, сидел на канапе и нервно шевелил пальцами ног. На ногах у меня были вельветовые тапочки, которые также принадлежали моему научному руководителю.

— Диана, — сказал я ей однажды.

Диана — жена моего научного руководителя. В тот момент она как раз критически осматривала штанины моих брюк.

— Диана. — сказал я ей однажды, впрочем, это было вчера. — Возьму-ка я куплю себе швейную машинку, ты знаешь, я обошел всех портных в городе, но все хотят только шить, и никто не берется обузить. А я похудел, смотри — брюки болтаются, это как-то не вяжется с представлением о будущем научном работнике.

— Все это глупости, — сказал ее супруг, присутствовавший при разговоре. — По этой логике тебе придется потом купить и машину для ремонта подметок, туфли у тебя, как я погляжу, давно просятся в починку. А потом и паровую установку для восстановления формы шляп, судя по тому, что ты носишь на голове.

Он не уточнил, на что похожа моя шляпа, не стал унижать. Выглядела она действительно не очень — я просидел на ней в поезде всю дорогу от Бургаса до Софии.

— Завтра зайдешь со своими брюками к нам, и Диана их сузит. И кончай с этими глупостями — машинку он собрался покупать! — сказал раздраженным тоном мой научный руководитель, из чего любому станет ясно, что отношения у нас с ним самые дружеские.

Как я не раз убеждался, дружеские отношения с руководителем всегда чреваты осложнениями.

— И обужу, запросто, — ответила Диана, поворачиваясь так, чтобы через плечо увидеть в стеклянной двери свою талию, и помахала нам рукой. — Ну, я пошла, ребята!

Красивая жена у моего научного руководителя.

— Брюки твои, — заметила Диана после критичного осмотра, — весьма интересны с точки зрения науки. (По профессии Диана была искусствоведом), — Человек, скроивший их, руководствовался принципом Кубертена — важно участие. Поэтому он создал предмет одежды, в котором заметен энтузиазм и искренняя радость любителя.

Она читала много, даже слишком много.

— Диана, — сказал я.

В это время кто-то позвонил в дверь.

— О! — с фальшивым восторгом воскликнула Диана, открыв дверь. — Какой сюрприз!

Сюрприз бодро проследовал в гостиную, а я попытался убедить себя, что моих русо-косматых ног не существует. Пришелицей была Тенева — музыкальный критик, энергичная личность.

— Господи! — с неподдельной искренностью вскричала она, заметив меня на канапе. — Это вы!