Леонид Свердлов: Победа демократии

— А это намного труднее?

— Да нет, за это нужно только взяться. Дело простое: подъезжаешь к банку, заходишь в кассовый зал и говоришь: «Всем оставаться на местах! Это ограбление! Я Культурный Пит! Все деньги в багажник моей машины!». Ну, имя ты себе, конечно, сам придумаешь. Имя в нашем деле — самое главное, тут очень важно не ошибиться: оно должно быть короткое, емкое и запоминающееся. Не вздумай брать себе имя, состоящее больше, чем из двух слов, а то в последнее время развелось масса клоунов с погонялами типа «Злодей В Синих Подтяжках, Нападающий Из-за Угла После Полпервого Ночи». Это никуда не годится. Во-первых, это никто не запомнит. В народе такое все равно сократят до «Синих Подтяжек». Во-вторых, такое имя ты и сам на одном дыхании не скажешь, а говорить надо обязательно хорошо, разборчиво, без оговорок и, конечно, без бумажки: хуже нету, чем когда клерки начинают покатываться со смеху, глядя на грабителя. К тому же, когда ты закончишь представляться, все уже забудут, с чего ты начал, и все придется повторять заново. А сотрудники банка за это время сто раз успеют вызвать полицию, и она даже успеет приехать. Краткость и еще раз краткость! И больше мужественности: никаких голубоглазых эдов, блондинчиков сэмов и джонов-зайчиков. От настоящего имени настоящего грабителя у всех должна душа в пятки уходить. Да, и машину придется поменять. На такой машине, как у тебя, банк не ограбить. И клерки сразу заподозрят, что ты вовсе не настоящий грабитель, которого надо бояться, и от погони на ней не уйти. Вот, посмотри, какая машина тебе нужна, — Черный Джо ткнул пальцем в витрину. — Прямо сейчас пойдешь, купишь и все банки у твоих ног.

— А как же моя машина?

— Не беспокойся, мы о ней позаботимся.

— А полиция меня после этого не арестует? Ведь грабить банки — это, в общем-то, не совсем законно.

— Правильно рассуждаешь, дружище! Не зря я почувствовал в тебе будущий мозг преступного мира. Конечно, после этого тебе надо будет залечь на дно. Ну, ты понимаешь, о чем я. Я бы посоветовал на полученные деньги купить билет до Тибета и там заняться постижением практики атлетического эксгибиционизма в каком-нибудь нудистском монастыре.

— Пожалуй, я так и сделаю, — задумчиво сказал интеллигент. — А то, я думаю, пока колокол не прозвонил…

— Ты все еще страдаешь апрельским мнением, — перебил его Черный Джо, доставая свежий номер журнала «Твое мнение». — Пора бы уже выстрадать майское. На, вот, читай и не давай другим заморочить тебе голову.

— И позволь еще один совет напоследок, — сказал Билли, вытаскивая из кармана Черного Джо пачку денег и засовывая ее за пазуху интеллигенту. — Будешь расстреливать врагов демократии — не забудь пистолет зарядить.

Когда интеллигент пропал за поворотом дороги, Билли спросил:

— Джо, а что ты ему сейчас посоветовал?

— Когда?

— Когда в монастырь послал. Он у тебя еще спросил, что делать.

— А-а! Я ему посоветовал снять штаны и бегать. На интеллигентской фене это называется атлетическим эксгибиционизмом.

Несколько минут они проехали молча, а потом, Черный Джо, не выдержав, сказал:

— И все-таки сегодня мы едем на машине. Вчера я, правда, имел в виду несколько другое, но в политике всегда все получается не совсем так, как предполагалось.

— Ну, я уж не знаю, можно ли это назвать машиной, — проворчал Билли. — Не понимаю, как этот чудик на ней ездил. Она же вот-вот развалится.

— До банка-то мы на ней доедем?

— А мы разве в банк едем?

— Нет, пожалуй, не сегодня. Они завтра откроются. Смотри, какая туча на горизонте. Вечером будет гроза. Бумажные шапочки размокнут, народ перестанет думать, и они снова станут совершенно нормальными людьми.

— Так ты не пойдешь к Тупому Максу? Тебя же в их кодлу звали.

— Нет, Билли, — задумчиво ответил Черный Джо. — Не выйдет из меня политик. Масштабы у меня не те.