Уильям Джейкобс: Искатели клада. Рассказы

— Очень хорошо, — сказала она нелюбезно, — но я решительно не понимаю: из-за чего вам было хлопотать?

— Вы бы поняли, если бы увидели, что хотел купить капитан. Он выбрал обои с рисунком, изображавшим неведомый куст в цвету, наверху которого сидит певчая птица, пожирающая мотылька. Самый простой расчет подсказал мне, что каждое утро, раскрыв глаза, вы увидите пятьдесят семь совершенно одинаковых певчих птиц, пожирающих пятьдесят семь мотыльков. Занавеси же, выбранные им, были красного цвета, усеянные маленькими желтыми тиграми…

— Выбор дяди, без сомнения, удовлетворил бы меня, — проговорила мисс Дрюит с достоинством.

Положение становилось натянутым, но тут в дому подкатил кабриолет, и из него вышел пожилой господин с красным, загрубевшим от загара лицом, обросшим седою бородой. Он остановился с некоторым замешательством на пороге.

— Это… Да неужели это Пруденс? — проговорил он наконец, протягивая девушке руку.

— Да, дядя, это я.

Они пожали друг другу руки, и затем капитан, взяв из экипажа клетку с попугаем, всю дорогу просившим извозчика поцеловать его, отдал вознице деньги и снова вошел в дом, приветливо поздоровавшись с Тредгольдом.

— Я опоздал на поезд, — сказал капитан, — я… я надеюсь, что тебе будет здесь хорошо? — обратился он с тою же застенчивостью в девушке.

— Благодарю вас, дядя.

— Ты очень похожа на свою мать.

— Надеюсь, — проговорила Пруденс и, подойдя к капитану, поцеловала его в щеку. В ту же минуту она почувствовала себя в его добродушных медвежьих объятиях. Лицо его просияло.

— Черт меня побери, если я знал сначала, какого курса мне с тобою держаться! Маленькие девочки — одно, а когда они превратятся в красивых чинных барышень — не знаешь, с какой стороны и подойти к ним. Ведь мы десять лет не видались.

Он снова поцеловал ее в лоб и радостно подмигнул м-ру Тредгольду, который из деликатности смотрел в окно. Затем он объявил, что нанял слугу, — с ним меньше возни, чем со служанкой. Кажется, человек подходящий.

— Быть может, он хитер и скрывает свои недостатки? — заметил м-р Тредгольд.

— Покуда он скрывает их, не к чему придраться, — заявил капитан, — лучший повар, какого я когда-либо имел на корабле, был беглый каторжник.

— Насколько мне известно, Таскер никогда не был на каторге, — сказал Тредгольд, — во всяком случае, я уверен, что он не бежал оттуда: он слишком для этого глуп.

В эту минуту вошел нагруженный свертками тот, о ком шла речь; он застенчиво прошел на цыпочках на кухню, где сейчас же принялся возиться с устройством новоселья, а Тредгольд, отказавшись от приглашения капитана попить чая, простился с хозяевами.

— Славный малый, — сказал капитан, проводив его, — у него еще немножко ветер в голове, но с годами это пройдет.

Он уселся в кресло и окинул довольным взглядом свои владения.

— Чуть ли не впервые за сорок пять лет мне приходится жить в собственном доме. Надеюсь, что ты почувствуешь себя здесь счастливой, и уж не я буду виноват, если этого не случится.

Менее чем за неделю капитан Бауэрс окончательно устроился в своем доме. В "кают-компании" были вывешены "правила", сообразно которым Джозеф Таскер должен был распоряжаться своим временем и, боясь случайно нарушить какое-нибудь из них, он старательно заучивал их по складам. Местные хозяйки очень интересовались деятельностью м-ра Таскера, но оказалось, что он держит дом в образцовом порядке, что капитан не замедлил приписать благодетельному влиянию "правил". Однако, дело не обошлось без их нарушения, и это привело в неожиданному знакомству.

Однажды после полудня послышался резкий стук в дверь, и в ответ на возглас капитана: войдите! — в комнату вбежал взволнованный, небольшого роста человек.

— Мое имя Чок! — проговорил он, запыхавшись.

— Приятель м-ра Тредгольда-отца? Я слышал о вас, сэр, — отозвался капитан.

Гость пропустил фразу мимо ушей.

— Жена моя желает знать: неужели ей придется ежедневно одеваться впотьмах до конца ее жизни? — продолжал он гневным, но дрожащим голосом.

— Одеваться впотьмах? — повторил изумленный капитан.

— С опущенной шторой, — пояснил гость, нервно теребя кончики рыжеватых усов. — Как бы вам самим понравилось, — продолжал он, уже смягчаясь, — если бы на вас навели в упор подзорную трубу?

— Джозеф! — рявкнул капитан, срываясь с места и подбегая к окну, из которого виднелась пресловутая мачта.

— Что прикажете, сэр? — спросил, перевешиваясь через перила, Таскер, в руке у которого оказался вышеупомянутый инструмент.